Евгений Павлов - Мракан-сити

— Да, сэр…

«Он помнит меня, черт. Все. Мне каюк. И только один шанс спастись».

Рассекреченный преступник запаниковал и душе, и пистолет заставила достать вовсе не ненависть… а страх — то, из чего формируется ненависть!

— Простите, господин мэр. Но я должен…

«Это — мой последний шанс».

— Нет! — среди грохота выстрелов крик Луизы остался неуслышанным…

…

Мэр лежал мертвым в луже собственной крови с тремя пулями в желудке. Пару минут, после остановки физиологических процессов, подрагивали ступни и кончики пальцев. Затем тело совсем перестало шевелиться… что не было чем-то неожиданным.

Убийца смылся, оставив дверь открытой.

«Забыл закрыть?»

Этот тот случай, когда жертва осталась в живых лишь по вине дилетантизма преступника — маньяк забыл зарядить ствол, а добить девушку вручную толи не хватило мужества, толи такая спонтанная снисходительность — часть плана.

Но насчет второй версии мисс Сименс мучили сильные сомнения, поскольку «Мистер убийца» то недолгое время, что стоял перед ними, косил под замкнутого неудачника. Да и вольнул Картера с глубокой нерешительностью.

«Что с этим субъектом? Очевидная депрессия. Выраженная заторможенность. Как вариант, все из-за мнимой бессмысленности жизни, из-за неудач и накладок» — при всей остроте ситуации Луиза продолжала рассуждать, также интересно, как раньше.

Однако нескончаемый поток разномастных мыслей прервал испуг: только девушка высунула голову в коридор, как увидела свисающий на наружной стороне двери труп Птенчика. И… побледнев, опустилась на корточки.

Все же ее посещали мыслишки, но уже более депрессивные в связи с увиденным.

«От волнения во рту скапливается слюна, и начинаешь дрожать от различных дурных фобий, боишься проглотить собственный язык».

Прибитый мулат вонял меньше, чем разъеденные неизвестными насекомыми останки в вентиляционном отсеке. Но выглядел еще жутче — как манекен, который когда-то был живым. Манекен из кожи.

«Надеюсь, я выберусь. Я должна. Да и полиция обещала прибыть в скором времени. А еще надеюсь, что подонка посадят лет так на тридцать, а лучше смертная казнь без права на последнее слово. Только так, считаю, нужно обращаться с подонками — ихними методами».

Миссис Розалин Картер — жена (уже ныне покойного) градоначальника, плакала целый день, горевала… Причина всем ее знакомым и друзьям была известна — тяжело потерять любимого супруга, но незнание действует губительнее утраты.

Ты, вроде, хочешь верить, настраиваешь себя на лучшее, но не покидающее душу предчувствие трагичного лишает надежды. Слезы Розалин Картер, это только ее слезы. Мало кого по-настоящему тревожит судьба мэра Мракан-сити.

У Розалин был ребенок — девочка. Взрослея на глазах женщины, этот цветок жизни переходил на новые, более взрослые игрушки, смотрел разные передачи и ходил в школу. На вопрос «что с отцом» заботливая мать отвечала наигранной улыбкой и словами…

— Папа в командировке…

Дойл/Лепрекон с изощренным коварством наблюдал за окнами. Свет в них погас ближе к ночи. Помешавшись на убийствах, взрывах, и хакерстве, непризнанный компьютерный гений и по совместительству санитар психиатрической клиники мечтал уничтожить родных Сета Картера, даже несмотря на то, что он уже мертв.

«Психологи считают теорию относительности способной. Ну, распределить по полочкам. Маньяк — это уже асоциальное явление. Но я не маньяк, я лишь хочу выжить — восстановить справедливость, чего бы мне это не стоило».

Злоумышленник подошел ближе к окну, подтянулся и увидел завтракающую на кухне девочку, которую поглаживает взволнованная Розалин.

«Скоро все закончится. По крайней мере, вы, мои дорогие, не будете страдать так, как я».

Он вытащил проволочную удавку, ту, что повредила уже многие шеи.

Шею Руперта Уолберга…

Убийца потрогал жертву по голове, а потом взял удавку и обмотал горло. Свыкнувшись с мыслью о неминуемой гибели еще минуту назад, Уолберг не старался сопротивляться… а при удушении ноги трясутся всегда.

— Кххх, я задыхаюсь…

Шею Сальваторе Матераццо…

— Черт, ты кто?

Убийца подбежал к ползущей в неясную сторону жертве, достал удавку и начал душить. Он утруждался, пока не убедился в бездыханности раненого…

И эти двое далеко не все жертвы удавки! Фанатик, каким по стечению обстоятельств стал (по словам мэра Картера) «неприметный худощавый парень», нацелился на убийство семьи мэра, дабы закончить начатую миссию.