Сергей Соболев - Борт № 1

Вывели женщину. Ей лет сорок, она тоже местная. Двое детей учатся в Дамаске, они студенты. Муж пропал еще год назад, когда ездил в столицу проведать их. Сама она работала в гостинице «Сапфир» младшим администратором. Там ее и захватили джихадисты вместе с еще несколькими мужчинами и женщинами из персонала. Женщина тоже истощена. Заложников, надо сказать, и раньше кормили кое-как. Ну а в последние трое суток им стали выдавать лишь по половине небольшой лепешки на целый день.

Затем вывели оставшихся троих — монахиню, канадского оператора «стрингера» — на нем поверх джинсовой куртки надета синяя жилетка с надписью белыми буквами PRESS — и женщину-врача, бельгийку Лауру Мартенс.

Умар и трое телохранителей Карима, экипированные в бронежилеты, раскатав шлем-маски, также вышли во внутренний двор. В нагрудном кармане надетой поверх броника разгрузки у «особиста» включенная на дежурной волне «Моторола».

В эфире периодически звучит голос оператора лоялистов:

— Маалула, вас вызывает Каламун Три!

— Монастырь, почему не отвечаете?! Ансар, немедленно выйди на связь!..

— Маалула, осталось пять минут до истечения срока ультиматума!..

И последнее из прозвучавшего — уже в тот момент, когда Умар и заложники находились во внутреннем дворе дома паломников:

— Карим аль-Джабар! Немедленно выйдите на связь и сообщите о своем согласии с нашими условиями! В противном случае начнем штурм!.. И чтобы ты знал, и чтобы знали твои бойцы, пленных брать не будем!..

— Не будет по-вашему, лоялистские собаки, — процедил Умар. — А будет так, как скажем и как решим мы, воины джихада.

— Снимите мешок с головы оператора! — громко скомандовал «особист». — Развяжите ему руки! Дайте ему его рабочую камеру! Остальных ведите на террасу.

Кэп взял прислоненный к стене расчехленный «Штайр». Надел беспроводную гарнитуру — чтобы иметь возможность слышать обмен в радиоэфире, если таковой будет иметь место. Уселся на обжитое им место — у правой бойницы. Высунув в нее ствол, припал правым глазом к окуляру шестикратного оптического прицела…

Следом за Салимом в скальную полость поднялся мухабаратовец. Присел на плоский камень шагах в двух позади Салима. Он тоже надел гарнитуру. Его рация, снабженная кодирующим устройством, настроена на рабочую волну штаба 5-й бригады; эту частоту моджахеды не прослушивают.

— Каламун Пять, это Третий пост, — произнес он в микрофон. — Проверка связи.

— Третий пост, это Каламун Пять. Слышу вас хорошо.

— Штурмовые группы готовы?

— Третий пост, командиры всех штурмовых групп доложили о полной готовности!..

— Бронетанковая группа?

— Три танка выдвинулись на позицию. Командиры экипажей доложили о готовности открыть огонь по команде!

— Понял, Каламун Пять. Полковник, предупредите еще раз старших, чтобы не открывали огонь без дополнительной команды!

— Будет сделано.

— В остальном план остается в силе!

— Понял вас, Третий пост.

— Отбой связи.

— Отбой.

— Мы готовы, — сказал мухабаратовец, адресуясь к двум застывшим у амбразур мужчинам в камуфляже. — Все штурмовые группы заняли исходные позиции. Атака монастыря начнется по вашему сигналу.

— Принято, — не оборачиваясь, приглушенным голосом сказал Салим. — Спасибо, коллега!

А про себя подумал: «Надеюсь, штурмовать монастырь все же не понадобится…»

Кэп, как и более молодой по возрасту сотрудник, полностью сосредоточился на событиях, которые в данное время происходят на террасе близ четырехэтажного строения, так называемого дома паломников. А они, эти события, на глазах у тех, кто наблюдал с противоположного склона в оптику за происходящим в монастырском комплексе, принимали драматический оборот.

Кипр

Среди ночи — ближе к утру — в гостиной используемого «бастионовцами» особняка в Ларнаке прозвучала резкая телефонная трель. Павел оторвал голову от сцепленных рук — он уснул прямо за терминалом, на своем рабочем месте. Несколько секунд его взгляд был мутным, расфокусированным. Откинулся в кресле… На правом настенном экране появилось изображение карты мира, стилизованное под «гугловский» стандарт. В левом верхнем углу экрана виден знакомый маркер-«аватар» — пульсирующая золотистым светом женская голова с яркими синими глазами.

— Доброе утро, беби, — пробормотал Павел. — Спасибо, что разбудила в такую рань.

На шестом или седьмом гудке тот, кому адресовался звонок, ответил на вызов. Из динамика прозвучал уже знакомый Крякеру голос: