Сергей Соболев - Борт № 1

— Какие-то другие детали по этому происшествию сообщают? Например, численность отряда, проникшего этой ночью в ущелье?

— Из доклада известно, что они не открывали огонь… Численность самой этой группы оценивается очень приблизительно… Где-то от десяти до пятнадцати человек.

«До монастыря из этой группы добрались восемь боевиков, — уточнил про себя Кэп. — И еще четверо тех, кого они нагнали в скальном проходе…»

Вслух он произнес другое:

— Благодарю за предоставленную информацию… Вы сказали, что у вас имеются две новости. Какая вторая?

— Объявился мальчишка…

— Тот, что был послан в качестве проводника?

— Да. Хасан. Он около полудня вышел на наш блокпост.

— А где он сейчас? — заинтересованно спросил Кэп. — Можно мне с ним поговорить?

Сотрудник «Мухабарата» кивнул в сторону провала.

— Я велел привезти его в штаб, а уже оттуда через пещерные галереи доставить сюда.

— И что, он уже здесь?

— Хасан ждет внизу. Сказать, чтобы поднялся сюда?

— Нет, я сам к нему спущусь.

Салим, известив своего младшего напарника, спустился по канату в нижнюю пещеру. Мухабаратовец последовал за ним.

В просторной пещере кроме них еще трое: подросток лет тринадцати, парень, тот самый, что провел их небольшую группу в эти пещеры нынешней ночью, и один из спецназовцев из группы прикрытия. Парнишка, устроившись на каменном приступке, жадно обгрызал вареную цыплячью ногу; на коленях у него в развернутой вощеной бумаге — половина лепешки и два краснобоких яблока.

— Подождите в галерее, — сказал спецслужбист, адресуясь к своему сотруднику и парню по имени Фариз. — Да, там пока побудьте. — Он показал на один из двух проходов.

Подросток отложил недогрызенную куриную ляжку. Вытер руки о свое замызганное тряпье. Кэп присел рядом на низкий плоский камень. Мухабаратовец остался на своих двоих.

— Хасан, расскажи этому человеку, — сказал он, — что случилось этим утром в расщелине близ входа в ущелье.

Мальчишка повернул чумазое лицо к усевшемуся почти напротив рослому плечистому мужчине в маске.

— Ночью мы услышали звуки стрельбы.

— Они доносились оттуда, откуда вы сами пришли? — спросил Салим.

— Да, именно так.

— Что было дальше?

— На рассвете… уже было хорошо видно… нас догнали.

— Кто?

— Моджахеды. Их разведчики окликнули нас.

— Так.

— Трое… Они приказали всем лечь лицом вниз. Сказали, что убьют, если кто-то не послушается. Потом один остался, а двое вернулись…

— За остальными?

— Да. И я в этот момент… — Парень шмыгнул носом. — Я юркнул в ближайший лаз.

— Ты сбежал, Хасан, — суровым голосом сказал спецслужбист. — Оставил группу…

— Я узнал одного из моджахедов!

— Испугался?

Парень промолчал.

— А кого ты узнал, Хасан? — спросил Салим. — Кто этот человек?

— Телохранитель Малика.

— Это какого еще Малика? Уточни.

— Заместителя эмира, — понизив голос, сказал парень. — Помощника самого Мухаммеда аль-Джабара…

Кэп про себя хмыкнул. Малик. Это имя ему тоже о многом говорит. В одной из перехваченных и расшифрованных депеш, направленных в адрес некоего Лайона Джексона, названы имена троих местных деятелей вооруженной оппозиции. А именно, командующего «Армией джихада» Мухаммед аль-Джабара, его сына Карима и его племянника Малика.

Кстати, этот Малик — бывший офицер местных ВВС, прошедший стажировку во Франции. Какое-то время назад — неожиданно для многих сослуживцев и своего руководства — он перешел в стан врага и теперь, согласно имеющимся агентурным сведениям, является ближайшим помощником самого Мухаммеда аль-Джабара.

— Ты узнал, значит, одного из его бойцов?

— Да, его телохранителя…

— А где ты его видел? Ты с ним что, знаком, Хасан?

— Я состоял при кухне. Колол дрова, кипятил воду в чанах… Однажды наш повар приготовил несвежую пищу. У многих были проблемы с желудком…

— И во что это вылилось?

— Повара увели и потом расстреляли. — Парень вновь шмыгнул носом. — Мне надавали тумаков и отправили на штрафные работы.

— В смысле?

— Копать траншеи. Хоронить убитых.

— Понятно.

— Работа была тяжелая. Ну а потом я сбежал. — Парень посмотрел на мухабаратовца. — Я вам об этом рассказывал.

Кэп покачал головой. У этого парнишки отец служил в управлении вилайета по линии «Мухабарата». Но не в этой провинции, не в Дамаске, и не в Ярмуде тем более, а в Хомсе. В Ярмуде, где базируется большая часть отрядов «Армии джихада», парня никто не знает. Таких, как этот Хасан, сирот или полусирот и просто потерявшихся, не знающих, где находятся их родители, живы ли они, нынче полно в этой несчастной стране. Парнишка выполнял задание той самой конторы, в которой прежде служил его отец. Эдакий местный Валя Котик. Здесь многие, надо сказать, ведут собственную войну. Даже такие подростки, как этот шкет. Кто-то мстит за убитых братьев или родителей. Кто-то прибивается к отрядам «шабиха» или к армейцам. И даже если сами не воюют, не участвуют напрямую в боевых действиях — таким сосункам оружие все же не выдают, — то помогают по хозяйству или, как этот парнишка, служат лазутчиками и связными.