Андрей Воронин - Беспокойный

Хозяин, при первом знакомстве представившийся Петровичем, удобно расположился в складном пляжном кресле с выгоревшим на солнце, покрытым белесыми разводами морской соли матерчатым сиденьем. На ногах у него были вылинявшие до полной потери первоначальной окраски шорты и пляжные шлепанцы, загорелый дочерна жилистый торс частично прикрывала ветхая тельняшка без рукавов, а седую плешивую голову венчала капитанская фуражка блином, с шитым потускневшим золотом якорем на тулье и треснувшим козырьком – когда-то белая, а теперь изжелта-серая, испещренная разводами, пятнами и следами жирных пальцев. Держа в одной руке граненый стакан с медленно, но верно нагревающейся водкой, а в другой – надкусанный помидор, Петрович рассказывал захватывающую историю о том, как в восемьдесят третьем году во время дальнего похода на большом ракетном крейсере «Минск» над ними каждый день кружили вертолеты с болтавшегося поблизости американского авианосца и вконец обнаглевшие янки, зависнув над самой мачтой, демонстрировали нашим морякам свои голые задницы.

Николай слушал этот рассказ уже шестой раз подряд, всякий раз с новыми вариациями. Петрович надоел ему даже сильнее, чем сержант ГИБДД Маслов, но болтливому пьянице приходилось потакать ради поддержания весьма полезных дружеских отношений. «Водоплавающая техника» с первого взгляда показалась Подольскому до крайности странным заведением, расположение которого заведомо исключало малейшую возможность коммерческого успеха, но зато было весьма удобным, с точки зрения человека, которому надо быстро и без проблем добраться от замурованного в далеком сорок третьем году немецкого бункера до базы ВМФ, пленником которой чуть было не стал Комбат. Конечно, это было только предположение, но, пообщавшись с Петровичем и понаблюдав за тем, как работает его предприятие, Николай убедился, что оно не так уж далеко от истины. За неделю при нем к Петровичу не заглянул ни один клиент, и, чтобы при таком мертвом застое в делах сохранять вполне цветущий вид, оптимизм и платежеспособность, нужно располагать другими источниками доходов.

Николай грелся на утреннем солнышке, делал вид, что внимательно слушает, и поглядывал то на часы, то на море. Язык у Петровича уже начал основательно заплетаться, а это означало, что скоро его потянет, как он выражался, «на массу». Обычно это происходило после второго стакана, который, на две трети опустошенный, в данный момент находился у отставного мичмана в руке. Когда хозяин засыпал, Подольский начинал действовать. Он недаром целую неделю исправно снабжал старого пьяницу водкой и закуской. Его предположение оказалось-таки верным: в полукабельтове от линии прибоя по дну бухты действительно проходил мощный, толщиной в руку, силовой кабель. Более того, чтобы подводный пловец, двигающийся вдоль него, не проскочил ненароком обслуживаемый и охраняемый Петровичем «аэродром подскока», местонахождение «Водоплавающей техники» было помечено буйком – дутым стеклянным шаром, висящим в полутора-двух метрах от дна на куске прочной просмоленной веревки. Поблизости обнаружилась правильной формы выемка в береговой скале, на дне которой поблескивало намертво вмурованное в камень швартовочное кольцо из какого-то нержавеющего сплава.

На следующий день Николай проплыл вдоль кабеля с аквалангом и обнаружил подводный грот. Здесь кабель уходил в трещину скалы; дальше дороги не было: грот оканчивался отвесной, обросшей водорослями и колониями мидий стеной – увы, не бетонной, а каменной. Может быть, стена была фальшивой, а может быть, и нет; никаких скрытых механизмов, которые могли сдвинуть каменную плиту, Подольский не обнаружил, а потом в баллонах кончился воздух, и ему пришлось возвращаться по поверхности, что оказалось делом нелегким и отнимающим массу времени.

Он еще трижды возвращался сюда, всякий раз угоняя у павшего в неравном бою с зеленым змием Петровича водный мотоцикл, но так и не нашел другого входа в бункер. Он видел то, что осталось от разрушенного двумя торпедами главного портала. Иван Ильич потрудился на славу, и если раньше здесь действительно свободно проходили немецкие субмарины, то теперь в систему подводных пещер и гротов через образовавшийся стараниями команды торпедного катера завал вряд ли сумела бы проникнуть даже рыба-игла.

По всему выходило, что на этот раз Комбат все-таки его переспорил. Николаю оставалось только действовать в рамках совместно выработанного плана, то есть разрушить силовой кабель, прервав подачу в бункер электроэнергии, и отправляться восвояси – сидеть на берегу, смотреть на часы и ждать у моря погоды. А потом, когда оговоренное время ожидания истечет, садиться в машину и возвращаться домой – к жене, детям и бизнесу…