Владимир Михановский - Вершины держат небо

– Особенно удобно им проводить такие диверсионные действия в Грозном, – сказал генерал.

– Из-за подземных коммуникаций.

– Ну да.

– Теперь сам видишь, Николай, насколько нам важно и своевременно заняться сейчас подземельем.

– Для того и иду туда.

– Смотри только, не гусарствуй. Ты нужен нам живым, а не мертвым, – произнес генерал Матейченков часто повторяемую им фразу. Темой грозненского подземелья теперь неизменно заканчивались все их последние разговоры.

…И теперь, проносясь в штабной машине или в БТРе по чеченской столице, Матейченков частенько думал, что, быть может, именно в данный момент проходит под ним, глубоко под землей, по запутанным и опасным ходам, отважный офицер российской армии Николай Петрашевский, выполняющий ответственное задание…

Грозненское подполье, правильнее его будет назвать подземелье, в последние дни опасно оживилось.

Когда после инспекционной поездки полпреда по городу Матейченков возвратился в штаб, на столе его ждала оперативная сводка. Тревожная и печальная, как большинство последних сводок.

Сводку подписал начальник крупного соединения МВД. Из нее следовало, что в городской черте, в точке с такими-то координатами, был взорван на радиоуправляемой мине БТР. В бронетранспортере находились начальник штаба РУВД Заводского района Грозного, а также специальный корреспондент крупной сибирской газеты.

Погибли оба.

С корреспондентом Матейченков встречался накануне. Веселый парень, совсем молодой, рассказывал о последних новостях «с материка», о ситуации со СМИ, о том, как хочет повидать «настоящую войну, без прикрас», и написать о ней честный репортаж. Сыпал шутками и анекдотами, не всегда невинного свойства, показывал всем собеседникам фотокарточку с женой и малолетним сыном, которые ждут его – не дождутся.

Теперь уж не дождутся…

Корреспондент подарил генералу Матейченкову тоненькую брошюрку – свою первую книжку с не очень оригинальным названием «Сибирские будни», сделав на ней теплую надпись.

Генерал заложил книжку в толстенный «Православный словарь», заботливо обернутый в целлофан. А себе для памяти пометил в записной книжке: как только выдастся свободная минутка – позвонить жене погибшего в Новосибирск. Корреспондент на книжке оставил свой телефон, настойчиво приглашал в гости, ежели судьба забросит в Сибирь. А вот как зовут молодую вдову, генерал так и не узнал…

Он позвонил в Новосибирск в тот же вечер. Разговор с женой погибшего был долгий и тяжелый.

Ныне Грозный жил странной жизнью, если это можно назвать жизнью, а не, допустим, выживанием.

Днем на улицах можно было встретить редких прохожих, принадлежащих к мирному населению. Тот тащился к дальней уцелевшей колонке со своей банкой или ведерком за водой, этот – к близлежащему импровизированному летучему базарчику перехватить хлеб насущный да пачку папирос или сигарет ростовского, по преимуществу, производства. Кто-то туда же нес последнее из вещей в надежде найти такого же нищего покупателя.

Военные предпочитали не ходить в одиночку. Они передвигались группами, с оружием наготове, чтобы тотчас ответить на стрельбу из люка или из многочисленных развалин.

По нескольку раз в день по главным улицам Грозного проходили группы саперов-миноискателей, и каждый раз у них оказывалась пожива, хотя еще вчера участок был обезврежен. Большую помощь оказывали собаки-саперы, натасканные на взрывчатку.

Генерал Матейченков припомнил то ли легенду, то ли быль об овчарке, которая обладала столь тонким нюхом и так ловко насобачилась находить вражеские мины, что боевики объявили за ее голову, живую или мертвую, награду в тысячу долларов…

Он стоял у окна штаба, заложив руки за спину, и наблюдал за вечереющим Грозным.

Темнота наступала быстро, по южному, без особых полутонов. Кажется, только что на западе сияла заря, и вот она враз потускнела, перечеркнутая темными полосами.

Город, однако, опустел еще быстрее.

Уже к шести часам на улицах не было ни души. И дело тут было не комендантском часе: просто каждая улица превратилась в смертельную западню, где любого случайного прохожего могут подстрелить, просто так, на всякий случай.

Теперь задача любого – пережить ночь, докарабкаться до утра.

У военных – свои заботы. Хотя они уже стали привычными, однако все равно будоражат. Солдаты укрываются в блиндажах, окопах полного профиля. Готовят боевое оружие, снимают его с предохранителя: нужна постоянная боевая готовность, иногда вопрос жизни и смерти решается в несколько коротких мгновений.