Сергей Соболев - Танго втроем

— Конечно, можно, — бодрым голосом сказал Володя. — Даже нужно! Но… потом. Чувствуете, как дымком тянет? Шашлычок-с обещает быть отменным! Так что мы ждем вас, Лена! Минут эдак… через десять у нас все будет готово!

— Сейчас выйдет, — сообщил он Бушмину. — Что у нас с углями? Так, нормалек, можем «заряжать»…

Они разложили на мангале шампуры с нанизанными кусками мяса, прослоив их кольцами лука, которые доставали из кастрюли с маринадом.

— Может, не надо было будить, Рейндж? Я где-то читал, что человеку, пережившему сильный стресс, глубокий сон очень полезен.

— Ты че? А покушать плотно? Сначала надо подкрепиться, а потом можно дрыхнуть хоть до утра… Ты лучше глянь, какая погода стоит, а? Купаться можно, загорать!

Солнце и вправду припекало, да еще от раскаленных в мангале углей пыхало жаром. Мокрушин снял майку, но затем, видно, вспомнил, что вот-вот к ним должна присоединиться дама, и натянул обратно.

Они находились в полукилометре от окраины поселка, здесь, в небольшом лесном массивчике, в той его части, что соседствует с прибрежными дюнами, силами персонала поста РТС и радарной станции был построен «дом отдыха». Конечно, никакой это не «Хилтон», а обычный щитовой дом с двумя раздельными входами, что позволяло автономно разместиться в нем двум семейным или несемейным компаниям. Вот они и разместились: Розанова в одной половине дома, а морпехи — в другой.

Стол и стулья не пришлось вытаскивать из дома, все, что требовалось для приятного времяпрепровождения, было уже обустроено: и стол с деревянными скамьями под навесом, чтобы в дождливую погоду можно было на открытом воздухе пировать, и площадка расчищена для игры в волейбол, правда, сетка на столбах отсутствовала, и даже детские качели имелись.

Бушмину в. компании с Мокрушиным здесь доводилось бывать не раз. Когда-то в Морском дислоцировался ракетный дивизион ПВО. В окружающих холмах понарыли тоннелей, укрытий для техники, складских помещений. Но потом часть куда-то перевели, а оставшийся бесхозным объект стали использовать в качестве учебного полигона. Подразделения морской пехоты, в частности, отрабатывали здесь задачу по высадке на «укрепленный» морской берег с дальнейшим захватом «стратегического объекта противника». Последний раз, будучи еще ротным, Бушмин проводил здесь ротные технические учения незадолго до отправки 1-го сводного ДШБ в Чечню. Потом «соседи» настояли, чтобы полигон в Морском закрыли"— побаивались, очевидно, что морпехи могут что-то напутать и «высадиться» в курортной Ниде, — поэтому учений здесь уже несколько лет не проводилось,

Из военных объектов в Морском осталась лишь радарная стан-, ция и пост РТС, объединенные в одно целое. Командует этим хозяйством — двенадцать бойцов, три прапора, четыре «хрюшки», чуть больше полусотни гусей, уток и «курей» при гвардейце-петухе, это он, наверное, подал голос спозаранку, клетки с кроликами, «дом отдыха» с финской сауной и, собственно, сама станция, мат-часть и казарма для проживания рядового л/с — капитан Литвяк, которого не только служивые, но и поселковые называют не иначе как «батька».

Года четыре назад на Литвяка наехали соседи, бролюкасы, это аналог российской братвы. В то время граница здесь была еще плохо оборудованной, из К. в Литву потоком шло контрабандное спиртное и сигареты. Но, видно, не всех можно было купить на границе, все реже совпадало так, что «свои» выходили в одно дежурство и по ту, и по эту сторону кордона. Транспорты с «товаром» в таких случаях запускали в объезд, либо машины на сутки-двое задерживались в поселке — их загоняли на отстой в один из тоннелей.

Один из таких транспортов в Морском задержался чуть дольше обычного, и во время отстоя неизвестные лица напали на водителя и охранника, скрутили их, а затем вместе с частью товара скрылись в неизвестном направлении. Бролюкасы решили, что налетчики действовали по наводке Литвяка, который наверняка в доле, и выставили батьке претензию. Причем повесили на него столько, что даже если бы он продал с потрохами свою радарную станцию тем же соседям, и то денег для полного расчета не хватило бы.

Но у Литвяка были друзья, а среди приятелей имелся «земеля», Вова Мокрушин, они оба родом из Витебска. У Рейнджа, опять же, имелись свои «корешки», в том числе и среди ребят, перешедших на гражданку и служивших в СОБРе, ОМОНе и «антитерроре». Забили стрелку литовской братве, встретились в Зеленоградске, «перетерли». Бролюкасы, уяснив, кто перед ними находится, сняли все претензии, вежливо откланялись, взяв на себя обязательство выплатить компенсацию за «моральный ущерб» — деньги Литвяку и в самом деле пытались вручить, но он отказался.