Михаил Соколов - Гладиатор

– Тебе что, Колян, память вчера отшибло? По кумполу сильно врезали?

Последнее, как возможный, хотя, конечно, маловероятный намек на пляжное приключение, взъярило Николая.

– Ты можешь ответить на простой вопрос?

Тот пожал плечами.

– Всю жизнь звали Аркадием.

– Так вот, Аркаша, ты мне, дружок, сейчас назовешь имена тех трех парней, которых я оставил вчера в сортире. Предупреждаю, времени у меня нет, а шуток я не понимаю.

Ехидная ухмылка исчезла с его щербатой морды.

Он зло прищурился.

– У тебя и впрямь память отшибло. Ты же лучше меня их знаешь.

Он наклонился к Николаю через стойку, всмотрелся.

– Слушай, а ты сам кто такой? То-то я еще вчера заприметил. Шрама на щеке нет, залысина пропала.

Я еще подумал, парик, что ли, надел.

– Раз ты такой наблюдательный, объясняю. Я только вчера приехал в ваш занюханный городишко. Ни Серого, ни Белого, ни тебя, Аркаша, ни сортирных обитателей, вообще никого здесь не знаю. А теперь хочу узнать. Вы меня задели. За самую печенку задели.

Аркадий еще несколько секунд всматривался в Николая и наконец поверил. Ощерив зубы с черной недостачей впереди, злобно прошипел:

– – А ну проваливай, падла!

Неожиданно и очень отработанно он ударил Николая в лицо правой рукой. Но, как ни быстр был удар, Николай успел поймать его кулак, зажать и резко согнуть вниз. Сгибаясь, пальцы разжались, ладонь беспомощно подогнулась в запястье, что-то там хрустнуло, Аркадий взвыл. Не давая опомниться, Николай хлестнул его по носу расслабленными пальцами правой руки и, ухватив за ворот, стал медленно выводить из-за стойки.

От боли в растянутом запястье бармен не то стонал, не то скулил; при каждом всхлипе из носа пузырилась кровь.

Николай вплотную притянул Аркадия к себе и только тогда отпустил его руку.

– Ну что, парень, будешь отвечать или продолжим?

Тот сузил сверкнувшие глаза и ударил левой рукой Николая в ухо. Не усвоил, видно, мерзавец! Все еще болевшая со вчерашнего вечера голова вновь загудела, как главный колокол храма Христа Спасителя. Никак не слабее. Но Аркашке не удалось воспользоваться инициативой. Охваченный холодной страшной яростью, Николай схватил его за волосы и несколько раз ударил о стойку бара. Раздался треск, а следом нечленораздельное мычание Аркадия.

Николай приподнял его лицо и захохотал.

– Обещал еще пару зубов тебе выдавить? Видишь, даже перевыполнил обещание.

Может, и не следовало горячиться, но события последних суток здорово потрепали ему нервы.

Ну и морда!

Николай взял со стойки бутылку открытого пива, встряхнул. Там больше половины. Вылил пиво на Аркадия, стараясь, чтобы струя обмыла лицо.

– Сволочь! Тварь! Покойник! Не жить тебе больше.

Говорил он невнятно из-за отсутствия передних зубов. Николай ухмыльнулся вновь.

– Ладно, говори, шепелявый ты наш. А то, может, продолжим?

Он подвел уже не сопротивляющегося Аркадия к столу и усадил в кресло. Вернулся к стойке, нашел полотенце и два бокала граммов на сто пятьдесят. Из ряда откупоренных бутылок выбрал коньяк. Вернулся к столику и сел напротив.

– На, вытрись, – он бросил полотенце Аркадию. – Смотреть на тебя тошно.

– Гад! Все равно я тебя замочу.

– Хорошо, но это потом.

Николай налил по полному бокалу, придвинул один Аркадию.

– За знакомство.

Аркадий, что-то продолжая бормотать, взял бокал и опрокинул себе в глотку. Тут же зашипел, замотал головой – спирт ожег открытые раны. Вдруг, подвигав челюстями, прямо на стол выплюнул два зуба.

– Я тебе это припомню!

Николай выпил коньяк, достал сигареты.

– Будешь?

Аркадий молча взял одну. Николай дал ему прикурить, закурил сам. Коньяк ли, одержанная победа, сигареты – нет, все, вместе взятое, значительно улучшило его настроение. Он выпустил дым в потолок, одновременно разглядывая лицо бармена. Пожалуй, придется еще вставлять зубы – страшное зрелище!

– Я слушаю.

– Самый здоровый – Кит. Поменьше – Селезень.

Тот, кого били, – Упырь.

– А имена?

– Имена? Кита зовут Андреем.., кажется, Филимонов, Селезня – Николаем Селезневым, а Упырь и есть Упырь. Никто не помнит, как он прозывался раньше.

– Почему Упырь?

– Рожа у него зеленая, и лопоухий в придачу – Упырь.

– За что его били?

– Проворовался, наверное, вот босс и послал ребят разобраться.

– Босс? Кто такой босс?

– Слушай, может, тебе действительно жить надоело?

– Не твое дело. Кто такой босс?

– Качаури Отари Карлович. Кличка Барон. Он здесь над всеми босс.