Андрей Таманцев - Угол атаки

Он оказался прав. Куратор внимательно прочитал резюме, полистал отчет и удовлетворенно и даже словно бы с облегчением кивнул:

— Хорошо. Очень хорошо, генерал. Я доложу президенту, что вы справились с заданием.

— Я бы не спешил, — ответил Нифонтов. — Появились новые обстоятельства. Они не позволяют считать дело законченным.

— Вот как? — насторожился куратор. — Почему?

— Посмотрите рапорт полковника Голубкова, вам все станет ясно.

В рапорт Голубкова были включены выдержки из расшифровки магнитозаписи его разговора с Коллинзом и та часть сообщения, где речь шла о катастрофах «Руслана» и «Антея» и их связи с объемом поставок российских боевых самолетов талибам.

Информацию Коллинза об ученом Ефимове и его контакте с генеральным директором ЗАО «Феникс» решено было не включать, она требовала дополнительной проработки.

— Обязательно посмотрю, — пообещал куратор. — Позже. Надеюсь, вы не настаиваете, чтобы я сделал это немедленно?

У высших государственных чиновников было поразительное чутье. Еще и слова не сказано, а в голове уже сигнал: внимание — опасность. И мгновенная, на уровне рефлекса, реакция: оттянуть, отодвинуть, отдалить необходимость что-то решать. А потом, спокойно разобравшись, можно решать. Или не решать. Это уж как получится.

Если же припечет, естественно будет пожать плечами: да, мне передавали какие-то материалы, но не поставили в известность об их важности и срочности.

Но Нифонтов не намерен был уступать.

— На вашем месте я прочитал бы это сейчас, — сказал он.

Он не добавил: «Иначе я буду вынужден обратиться к президенту». Но куратор понял. Начальник УПСМ имел право в экстремальных ситуациях выходить на президента напрямую. Реализовать это право всегда было очень трудно. А сейчас, когда президент то и дело болел, практически невозможно. Но теоретически такая возможность существовала. И с этим приходилось считаться.

Куратор внимательно посмотрел на посетителя.

— Так важно?

— Важно — не то слово, — подтвердил Нифонтов.

— Что ж… Куратор умел быстро схватывать суть. Он прочитал рапорт Голубкова, просмотрел статистические данные, распечатанные с дискеты, которую Коллинз передал в Будапеште полковнику Голубкову, бросил с досадой:

— Вот уж верно: если дует, то изо всех щелей!.. Кто знает об этом?

— В ЦРУ?

— У нас!

— Вы, я и полковник Голубков.

— Странная закономерность. Как только в деле появляется полковник Голубков, тут же возникают крупные проблемы.

— Наоборот, — возразил Нифонтов. — Как только мы сталкиваемся с крупными проблемами, я вынужден подключать к делу полковника Голубкова. Этой темой тоже будет заниматься он. Я не могу поручить это никому другому.

— Начальник оперативного отдела — генеральская должность, не так ли? — уточнил куратор. — Почему же он до сих пор полковник?

Нифонтов внутренне восхитился. До чего же быстро они умеют считать! Этот сценарий развития событий Нифонтов предусматривал. Дело будет доложено президенту с указанием, что руководителем операции назначен полковник Голубков.

Вот тут-то у президента и может возникнуть вопрос: почему этим делом огромной государственной важности занимается какой-то полковник? И никакие объяснения не помогут. Если этот полковник такой незаменимый профессионал, почему он полковник? А если он не так хорош, почему ему поручено это важнейшее дело?

На просчет этого варианта, одного из многих, Нифонтов потратил немало времени.

Куратору не понадобилось и десятка секунд. И теперь крайним оказывался Нифонтов.

К вам вопрос, генерал: почему это Голубков до сих пор полковник?

— Вопрос не ко мне, — ответил Нифонтов. — Я подписал представление еще год назад. Куратор кивнул:

— Я буду иметь это в виду.

В расшифровке будапештского разговора он подчеркнул ключевые фразы:

«Первый же российский истребитель, который поступит к талибам, будет перехвачен…»

— Блеф?

— Не думаю.

— Можете обосновать?

— В США существует государственная компания, аналогичная нашему «Госвооружению», FMS (Foreign Military Sales). До недавнего времени ее возглавлял генерал-лейтенант Томас Райм. За четыре года он продал оружия на семьдесят миллиардов долларов в сто двадцать стран мира. По нашим данным, сейчас портфель заказов FMS — больше двадцати миллиардов долларов.

— Какой вывод вы из этого делаете?

— Это не блеф. Слишком большие ставки в игре. Американцы задействуют все возможности, чтобы сохранить свои позиции на мировом рынке вооружений. А возможности у них очень большие. Огромные. Нет, это не блеф.