Андрей Таманцев - Автономный рейд

То есть мудозвоны.

То есть у меня нет слов.

— Тут, Муха, ничего личного, — просвещал меня Каток. — Всякая чиновничья структура, неконтролируемая извне по результатам своей работы, стремится к разрастанию и подчинению конкурентов. Нормальный процесс. Да и все наше правительство такое. Знаешь, что сейчас в России больше госчиновников, чем было при СССР? Чем же САИП хуже других? Ничем. Если народ выбирает пофигистов, значит, ему пофигисты нравятся. Демократия. А Голубков ваш очень кстати подвернулся. Мой Ноплейко его невзлюбил с тех пор, как Голубков сначала высветил огрехи в охране АЭС, а потом осмелился предположить, что это не НАТО идет на восток, а, наоборот, Восток бежит в НАТО. И бежит он, получалось, от тех, у кого сейчас в России власть.

— Ну а я-то, я-то сам тебе был на кой? На хрена ты хотел, чтобы я в самом покушении участвовал? Мало было моего «прилета» в Тбилиси?

— Генерал приказал. Ты сам виноват, кстати. Сначала к Гному залез и узнал лишнее, а потом со Шмелевым в паре перестарался. Грузинских товарищей очень впечатлила устроенная тобой демонстрация той установки с ПТУРС. Они очень настаивали на ее использовании, но у нас уже не было времени на подготовку другого наводчика.

— А посредник, Шмелев... Как он оказался замешан?

— Его откопал Лапиков, — охотно объяснил Катков. Похоже, на мне он репетировал доклад новому начальству САИП. — По моему заданию. Мы искали человека, который сможет выманить тебя. Когда выяснилось, что у Принцессы не вышло тебя захомутать, тут-то Лапиков и откопал Шмелева. Ставка была на то, что друга ты в беде не бросишь. А, как задумано? И ведь все получилось!

К тому же у жены Шмелева очень кстати оказался родственник в одном из НИИ, который курировало УПСМ. Все одно к одному. УПСМ увязало по уши. Мы подсунули родственнику снаряд и убедили действовать через Шмелева.

— Почему его устранили?

— Продавца?! Мне ничего...

— Шмелева!

— А-а... Во-первых, деньги ему нельзя было оставлять. Слишком большая сумма. А потом, после почти удавшегося ухода с места продажи, который ты Шмелеву организовал, кавказские товарищи разгорячились. Но убивать тебя тогда еще было нельзя, вот и... После того как Шмелев вывел тебя из строя с помощью спецкрема, тебя изрядно попинали, и ты валялся без памяти. А Шмелев не захотел вернуть деньги по-хорошему. Тогда-то он и пострадал.

— Отобрать у Шмелева деньги планировалось с самого начала?

Безотносительно к моему участию?

— Разумеется! Кто ж такие деньги ему оставит?

— А кто оплатил акцию против Шеварднадзе? Откуда взялись деньги на ее подготовку?

— Часть — от грузинских товарищей, от компании «Резо-гарантия», часть от тех, кому не нужен нефтепровод через Грузию, часть — от торговцев оружием... Ой, да была бы заваруха, а желающих погреть на ней руки достаточно.

— А где, у кого остальные деньги?

— Не понял? Какие — остальные?

— Ну вы ведь обещали каждому участнику тергруппы по двести тысяч за убийство Шеварднадзе?

— Видишь ли... Если бы покушение удалось, то средства были бы выделены грузинской стороной. Из полученного в результате. Не забудь: с нашей помощью они бы наложили лапу на целую страну! А если бы у них не вышло, то группу решено было ликвидировать. Пойми меня правильно! Я вообще-то против убийств. Но — таков приказ. Дерьмократы довели армию до такого состояния, что...

— А ты хоть понял, что тебя самого Ноплейко решил уничтожить?

— Но он же дурак! Он же ничего не понимает в политике. Друг Боря специально таких везде рассовывал, чтобы они без него ничего не могли...

Главной моей бедой в этом путешествии было то, что рот Катку нельзя было заткнуть: в процессе планирования на парашюте он простыл, и нос его напрочь забило соплями. Но добрались.

К этому времени Ноплейко и других высокопоставленных соучастников заговора втихую арестовали, допросили и так же втихую выпустили. Друг Боря задействовал весь свой авторитет, не дал друга Ваню в обиду. Отдувались за всех в камерах Лефортово Лапиков и прочая мелочь.

Только моя Принцесса, то бишь майор Горбунова, осталась на свободе — Пастух с Голубковым заступились, — да подполковник Катков, нужный нам для завершения операции. Этого я привез прямо домой, в ту неуютную, обшарпанную квартирку, в которой мы с При были так счастливы в январе и где она меня сейчас ждала.

Я приткнул связанного Катка в прихожей и тихо вошел в комнату. При не услышала, а почувствовала мое появление. Она рывком обернулась и, увидев меня, бросилась — я даже не успел достать из сумки детектор. Она облапила меня и принялась вылизывать губы и глаза. Бог мой, ну надо же выбрать момент для нежностей! Я, как мог тактичнее в спешке, отстранился и попросил, стараясь, чтобы звучало лиричнее: