Андрей Таманцев - Чужая игра

— Семен, проверь, бочка на месте, — попросил я.

— Тут она, — сказал Артист, откинув полог брезента.

— Тогда давай в кузов. Теперь у тебя за нее персональная ответственность.

Мы с Доком встали по бокам входа, прикрываясь створками ворот. Боцман тем временем возился с часовым: связал его, засунул в рот кепи и оттащил в сторону, чтобы, не дай бог, не оказался под колесами, когда мы отсюда рванем. Никто из нас не хотел лишних жертв: солдаты не должны отдуваться за глупость и жадность своих командиров...

С того места, где находились мы с Доком, генерала было видно как на ладони. Ага, вот к нему подошел капитан и начал что-то говорить; вот они оба посмотрели на сарай, и генерал нехотя пошел в нашу сторону. Один из охранников генерала двинулся было следом, но капитан показал ему рукой, чтобы тот оставался на месте. Я внутренне одобрил этот жест: молодец капитан, бережет своих солдат...

— Ну что ты хотел мне показать? — спросил генерал, входя в сарай.

Капитан предусмотрительно отстал от своего начальника на несколько шагов, и этого было достаточно, чтобы мы умудрились перед самым его носом прикрыть створки ворот.

— Спокойно, не дергаться! — приказал Док, схватив генерала за шиворот и приставив к его виску пистолет, отобранный у черноусого капитана.

— Что такое?! — успел вымолвить генерал и тут же получил ощутимый пинок от подоспевшего Боцмана.

От этого он рухнул на колени и совсем бы распластался по земле, если бы его не прихватил за ворот Док, вовремя вернувший генерала в вертикальное положение.

— Так вы... живы? — удивленно промямлил он, вытаращив на нас свои рачьи глазки.

— Значит, так... Слушайте меня внимательно, повторять не буду, — сказал я генералу. — Хоть вы и приказали нас расстрелять, мы вас не тронем, если вы поможете нам уйти отсюда. Сейчас вы выйдете из сарая и прикажете капитану очистить нам дорогу. Если через три минуты этот приказ не будет выполнен, вы получите пулю, а мы так или иначе все равно отсюда вырвемся, можете не сомневаться. Но тогда мы вынуждены будем применить оружие и пролитая кровь будет целиком на вашей совести... Хоть и говорится, что мертвые сраму не имут, но все-таки на том свете и эта кровь вам в минус зачтется. Ну что, вы все поняли?

Генерал несколько раз кивнул головой.

— Док, давай...

Мы с Боцманом распахнули ворота. Док, по-прежнему держа пистолет у виска генерала, завернул ему правую руку за спину и вывел из сарая. Муха тем временем завел «КамАЗ» и теперь не сводил глаз с обрамленной лобовым стеклом картинки бывшего чеченского лагеря, ждал моего сигнала к прорыву.

— Капитан! — визгливо крикнул генерал, хотя капитан стоял буквально в пят шагах от него и прекрасно услышал бы его шепот. — Освободить дорогу для грузовика!

— Скажи своим орлам, чтобы опустили оружие, — сказал на ухо генералу Док, увидев, что спецназовцы немедленно взяли на изготовку и только ждут удобного случая, чтобы открыть огонь. — Считаю до трех. Раз... два...

— Опустить оружие! — закричал генерал. — Немедленно! Всем! Я приказываю!

— Пусть отойдут на двадцать шагов назад, — снова вполголоса сказал ему Док.

— Капитан, отведите людей на двадцать шагов!

Я увидел, как автоматчики нехотя подчиняются приказу генерала. Выезд на грунтовку был свободен, я махнул Мухе рукой, и тот, взревев мотором, выгнал КамАЗ из сарая и тут же остановился как вкопанный рядом с Доком. Правая дверца кабины была уже открыта. Док впихнул генерала в кабину, сам уселся с краю, мы с Боцманом перемахнули через борт грузовика. Артист громыхнул кулаком по кабине, и Муха дал по газам.

Громыхая разболтанными бортами и обдавая пылью сгрудившихся по сторонам солдат, КамАЗ выскочил за ворота лагеря. Теперь мы на предельной скорости понеслись к выезду на трассу.

Еще только соображая, брать или не брать генерала в заложники, мы вспомнили про оставленный нами неподалеку «лендровер», — понятное дело, что мы и не думали уходить от погони (а то, что она стопроцентно будет, никто из нас не сомневался) на тяжелом грузовике, тут нужен был более мобильный транспорт, и «лендровер» был как нельзя более кстати.

— Что будем делать с бочкой? — спросил Артист, когда через пять минут Муха остановил КамАЗ у того места, где мы оставили трофейный джип. — Может, мы ее тут где-нибудь закопаем?

— Во-первых, не успеем. Во-вторых, так ее быстро найдут, — возразил я. — А в-третьих, ее надо тащить за собой: это наше единственное доказательство, что мы говорим правду.