— Да, — поколебавшись, ответил генерал. — Пусть. Огласка такого дела нам не повредит. Где находится проклятый старик? Я сейчас же отряжаю людей для его поимки.
— Вот снова вы торопитесь, коллега. Или вы не знаете, как работает вся на свете продажная пресса? Сейчас поимка старика с ржавым пистолетом будет выглядеть не более как курьез. Это сенсация на час. Нет, нам нужна настоящая газетная шумиха. Деда нужно выследить, провести до самой точки и момента, когда он поднимет руку на понтифика, и только тогда его нужно будет за эту руку поймать.
— Риск...
— А вся ваша служба — не риск?
Генерал поморщился. Он давно разлюбил риск. Но сознаваться в этом не стал. А у Моцара нашлись и дополнительные аргументы.
— Ведь это и вам на руку, ясновельможный пан! Отведенная рука убийцы папы вызовет и восторг начальства, и благодарность папы. Ваша карьера сделает новый рывок.
Генерал залпом допил коньяк и изрек:
— Действуйте! Я даю людей. Распоряжайтесь, как сочтете нужным. Но если вы его прозеваете, я вашу контору разгоню и буду гнать до самого Лондона.
В пять часов вечера два недовольных капитана СБУ ступили на брусчатку патриаршего подворья на Юрской горе. Они были в гражданском, и ничто не выдавало в них военных. Последние годы отучили панов офицеров от оперативной работы. Все больше приходилось заниматься «крышеванием» местных коммерческих структур. Поначалу, когда СБУ объявила городской преступности войну без правил, это требовало и отваги, и оперативности. Война была выиграна несколько лет назад, оставшиеся бандиты фактически подчинялись эсбэушникам, а сами эсбэушники погрязли в... В новой работе.
Капитаны имели приопухшие злые лица. Они бессистемно послонялись по двору, заглянули в храм, предъявив ксивы, потоптались в фойе реставрируемых патриарших палат. Они сунулись в обезлюдевший монастырь, прошли несколько коридоров и, побоявшись заблудиться, махнули рукой и вышли. Они настолько лениво исполняли поручение генерала Комиссарова, что не заметили даже, что за их брожением по подворью наблюдает невзрачный человек с острыми глазами и чемоданчиком в левой руке. Он подошел к ним, когда они, устав от оперативной работы, присели покурить на задворках монастыря.
— Здоровэнькы булы, паны офицеры! — поздоровался незнакомец. — Я — доверенное лицо пана Моцара. Называйте меня паном Степаном.
При этом пан Степан сильно акцентировал на иностранный манер. Впрочем, капитанам это было безразлично. Они только угрюмо кивнули и хмуро представились. Того, что был постарше, был более опухший и угрюмый, звали Сапоговым, а тот, что помоложе, еще не утративший полностью признаков человека военного, представился как Сосенко. Между тем пан Степан продолжал:
— Каковы, по-вашему, результаты осмотра?
Сапогов пробурчал нечто невнятное, но вряд ли приличное, а Сосенко откликнулся вслух:
— Фиг его знает! Тут охраны будет хренова туча, когда папа приедет. Не представляю себе, как тут можно хотя бы попытаться напасть...
— Вы плохо смотрели, друзья мои, — сказал пан Степан, — но от вас это и не требуется. Вы должны будете просто повсюду сопровождать меня, выполнять мои поручения и совершать официальные действия, дозволенные вам по вашему служебному положению.
— Мы и сами не мальчики! — возмутился было Сосенко, но Сапогов оборвал его:
— Молчи уж. Делай, что приказано.
Пан Степан повел хмурых капитанов к крыльцу храма и показал на водостоки.
— Как вы думаете, что это такое? — спросил он.
— Мы не знаем, — честно признались капитаны. Тогда Степан приказал Сосенко сбросить куртку, извлечь из дыры мусор, а потом закатать рукав рубашки и просунуть руку в отверстие. Удивленный Сосенко сообщил, что внутри стены имеется большая полость. Пан Степан довольно улыбнулся.
— Хорошая бойница, не правда ли? — сказал он. — А ведь папа неизбежно будет проходить мимо нее.
Капитаны, пораженные, молчали.
— Пошли! — Пан Степан махнул рукой в направлении входа в монастырь.
Подсвечивая мощным фонарем, он привел капитанов к чулану, заваленному мусором.
— Если интуиция мне не изменяет, это здесь.
Он извлек из чемоданчика саперную лопатку, воткнул в мусор и кивнул на нее капитанам. Ничего не поделаешь, пришлось господам офицерам заниматься черной работой. Сменяя друг друга, они через некоторое время проделали узкий, но все-таки достаточных размеров лаз под потолком чулана. Пан Степан с фонарем и пистолетом полез первым. Вскоре все трое оказались в бойничной галерее. Здесь стоял свежий запах керосина, табака, валялись какие-то объедки, но никого не было.
Читать дальше