Леонид Словин - Отстрел

Потянулись к трубкам и соотечественники, предпочитавшие пользоваться не офисными, а иными средствами связи. Постепенно подключилось ближнее зарубежье. Звонившие были все больше бывшие коллеги. Новые названия бывших республик, щеголявших суверенитетом, государственной символикой, всенародно избранными лидерами не внесли изменений в субординацию.

С наступлением утра в Юго-Восточной Азии на проводе возникли Малайзия и Таиланд. Линия конфиденциальной связи с партнерами была абсолютно защищена и надежна. Партнеры звонили не от себя, а посетив с этой целью некие экстерриториальные учреждения, резидентуры. Для обычных переговоров существовала другая линия, с другим номером. В эту ночь Гореватых то и дело невольно к ней прислушивался. Время, когда он спокойно засыпал, повинуясь только собственному приказу, не думая о том, что предстоит, безвозвратно прошло.

Звонивший, после того как Гореватых ответит, должен был кашлянуть и повесить трубку. Обычный привет неопознанного телефонного хулигана-рецидивиста. Это было точкой отсчета для Гореватых и одновременно для звонившего киллера, который, не подозревая о том, уже находился под наблюдением людей из Фонда психологической помощи во главе с Сотником.

Киллер, подобравший чемодан, тут же сам становился как бы жертвой одной из расплодившихся во множестве уличных шаек и одиночных стрелков, ставящих на гоп-стоп поздних прохожих.

Звонок раздался с опозданием.

—Слушаю… — Гореватых напрягся. Звонил земляк по Ленинску из Генеральной прокуратуры. Они не уславливались о звонке. Гореватых понял: «Неприятности…»

— Петрушка какая вышла с этим судном! Не докладывали?

— Я слышал: отпустили!

— Правильно! А местные это скрыли. Ничего не сказали! Хотели, видно, подоить капитана…

— Сукины дети… Я ждал что-либо подобное! Ну!

— А те взяли и потопили судно! Не дали никому подняться на борт! Что-то было у них!

Гореватых больше не пытался уснуть. Телефон не звонил.

«Что-то произошло непредвиденное…»

Как обычно, чуть свет поднялась жена, тихонько стукнула в дверь секьюрити.

Ночь кончилась.

Гореватых открыл записную книжку, лежавшую на тумбочке, вырвал страницу с фамилией Иванов. Щелкнул зажигалкой. То же следовало сделать по приезде в банк. Если все же произошел провал и он, говоря простым языком, загремит, первыми врагами в тюрьме ему станут друзья Серого.

«Эти запросто и опустят, поиздеваются вдоволь. Ну да ладно паниковать раньше времени. Как это у Евтушенко? „Не умирай раньше времени…“

Звонок, которого он ждал, раздался по телефону для конфиденциальных сообщений:

—Иванов сейчас в РУОПе. У Бутурлина. И кейс там…

Жена вице-президента «Рассветбанка», отбегав положенное рядом с вооруженным амбалом-секьюрити, вернулась в подъезд — спортивная дама, дочь могущественного когда-то аппаратчика, ведавшего административными органами.

Бутурлин, приехавший к дому, чтобы самому увидеть систему охраны, наблюдал за ней из машины.

Вскоре подъехала служба безопасности «Рассветбанка». Выезд был обставлен профессионально грамотно. Бутурлин вынужден был это признать. У подъезда припарковалась обычная черная «Волга», Гореватых из соображений престижа не пользовался иномаркой. Оперативная служба ГУВД установила: «Оба моста „Волги“ ведущие, титановые диски. Специальная подвеска. Бронированный багажник нажатием кнопки на ходу поднимается, наглухо закрывает пассажиров от огня нападающих. Лобовое и боковые стекла пуленепроницаемы…»

Они же сообщили: подъезд и квартира нашпигованы спецтехникой. В помещении установлен монитор. Транспорт вдоль фасада внизу и подъезд просматриваются. Так же, как и холл у лифта и выход на лестничную площадку. Черная лестница на этаже закрыта стальной дверью с согласил соседей, и тут тоже установлен черный наблюдающий глаз.

Водитель и двое секьюрити, вышедшие из черной «Волги», обошли соседние подъезды, двор. Кусты вокруг были предварительно срублены как препятствовавшие обзору. Осмотрели и стоявший поблизости автотранспорт, не поленившись заглянуть в каждую машину. Сунулись и к Бутурлину, сидевшему на водительском месте рядом с разведчицей оперативного отдела и читавшему «Мышеловку», но не Агаты Кристи, которую терпеть не мог, а санктпетербуржца Никиты Филатова. Бутурлин вопросительно-лениво поднял глаза…

Без пяти семь к «Волге» присоединилась вторая машина — черный «форд» 121 AT 93-00. Двое вышедших из него секьюрити сразу вошли в подъезд. Было еще тихо. Послышался щелчок закрываемой дверцы лифта. Один, по-видимому, поднялся лифтом, второй шел на своих двоих…