Леонид Словин: Пауки

Авторитет международной мафии, российский вор в законе, кинулсвоих зарубежных приятелей из американо-сицилийской братвы. Имена крутых заморских мафиози были какие-то ненастоящие. Кого-то или что-то напоминали.

«Клифтон»…

«От „клифта“, что ли? „Куртка“? Или „Клинтон“?»

Еще «Дебантини», «Армитраж»… Все знакомо: «дебаты», «арбитраж». Непонятно было, как бандиты общались на блатной фене, хотя некий прохвост Паскуалино Каталоно очень знакомо поинтересовался у другого иностранного гангстера: «Ты что, Данило Вентурио, хочешь, чтобы тебя дурой огрели по кумполу?!»

Это было по жизни!

Тем не менее я вернул бестселлер. С рецензиями было покончено. Мне было не до книг.

— Еще одну! Последнюю…

— Хорошо. Одну.

Я выбрал Амброза Бирса, изданного в Москве «Остожьем». Этот, по крайней мере, был признанный классик.

Было совсем тепло.

Я прошел мимо знаменитых солнечных часов, установленных на первом иерусалимском небоскребе начала века, доме Шмуэля Левина, портного и раввина.

«Здание это… — писали газеты, — в пять этажей видно отовсюду. Часы должны помочь всем узнавать время молитвы…»

Ни разу не оглянувшись, я проследовал через рынок на Агриппас, свернул, узкими закоулочками стал выбираться к улице Бецалель, Если у следивших за мной была машина, то они наверняка уже проехали на Бецалель и ждали меня. Возможно, даже у Байт ха-Ам, ульпана — здания, известного тем, что в нем, до его перестройки, судили палача Эйхмана.

Байт ха-Ам стоял залитый солнцем. Его окружали кубы из гранита, приспособленные для сидения и образовывавшие небольшой амфитеатр вокруг такой же каменной арены.

Где-то поблизости должен был находиться Венгер.

Внезапно я его увидел.

Мой лобастый широкий друг сидел на самом виду. Прямо на моем пути. Надо было быть слепым, чтобы его не заметить. Выход у него был один — обрадоваться случайной встрече…

Вместо этого Венгер сделал вид, что видит меня впервые. Демонстративно отвернулся. Мне пришлось пройти мимо. Через секунду за моей спиной раздался его тихий свист.

«Совсем охренел…»

Те, кто топал сзади, наверняка не раз видели нас имеете! Венгер засветил нас обоих.

Отделение банка «Дисконт», где у меня был открыт счет, находилось в двухстах метрах, на первом этаже старого дома колониальной застройки времен британского мандата. Я проследовал внутрь — в свежесть, искусственно созданную мощными кондиционерами.

Рэкетиры вряд ли вошли за мной в банк. Тем болеепосле того, что произошло.

И все-таки я выписал чек. В переводе с шекелей что-тооколо полутора тысяч долларов. Снова вышел па Бецалель. Впереди была Кинг-Джордж с ее «гастрономом „Смоленский“… Бецалель в этом месте была узкой и оживленной.

Сверху от Байт ха-Ам не было видно ни одной машины.

На перекрестке, кроме меня, скучала женщина, явно американка — седая челка, завивка, — она несла цветы, в сумке лежали пакеты с удобренной землей для посадки. Машин не было. Бородатый хасид дал мне пройти. Я не оглядывался. Вместе с американкой мы вступили на переход. Я не успел сделать и нескольких шагов… Выскочившая из-за угла машина буквально устремилась ко мне. Она не только не уменьшила скорость перед перекрестком, а, наоборот, усилила!

Я прыгнул вперед.

Сзади меня раздался удар. Женщина, последовавшая моему примеру, вылетела на тротуар, сумка с черноземом валялась в нескольких шагах. Когда я подскочил, американка только растерянно улыбалась. Вопреки израильским обычаям, водитель не затормозил, а сразу увеличил скорость. Машина успела скрыться на Галиль.

Это была первая реакция на допущенную Венгером ошибку…

Я был цел.

Мгновенно раздались переливчатые звуки «скорой помощи». Практически они почти все время висели в иерусалимском воздухе. Вместе с полицейскими сиренами…

«Скорая помощь» направилась не к нам, а вверх по Бецалель. Тревожная мысль пришла мне в голову. Я почти бегом бросился к Байт ха-Ам, где оставил Венгера.

«Амбуланс» с крутящейся цепочкой огня над кабиной стояла рядом с ульпаном, у того места, где еще несколько минут назад на камне сидел Венгер.

Когда я добежал до места, машина уже разворачивалась. Цель израильской «скорой помощи» — как можно быстрее транспортировать пострадавшего в клинику. Только для этого они будоражили город пугающими звуками, неслись, петляя между транспортом, на красные светофоры, создавая аварийные ситуации.

Несколько израильтян анализировали случившееся на иврите. Я ничего не понимал, пока не услышал английскую речь. В ульпане была перемена, оттуда тоже прибежало несколько человек. Один из них оказался американским священником, изучавшим иврит…