neutron - Draco Veritas.doc

ливалось румянцем.

подруге, к тебе это не имеет никакого отношения…

— И что в нём было?

— Так ты не просто не врубаешься, да? — неприят— А вот это не твоё дело, — не в силах поднять

но

рассмеялся

Драко

с горьким

удивлением. —

www.yarik.com

344

Глава 14. Тернии.

Часть вторая: Тернистый лес

Ты со своими

письмами…

враньём

о дружбе

в изящных бледных пальцах, а на губах расцветала

и верности… И о том, что надо заботиться о других… —

улыбка — высокомерная, надменная, не прощающая

со всем твоим трепежом… Ведь для тебя это пустые

ни изъянов, ни слабостей…

слова, да? Все тебя всегда любили — все, весь мир;

— Люциус! — крик Тома захлебнулся бульканьа потому, что бы я тебе ни давал, для тебя это ничего

ем. —

Займись

ею!

Она же

умирает —

разве

не значило, — просто ещё одна крохотная капелька

ты не видишь?!

в океане всеобщей любви. Ничего особенного, ничего

— О, да, — я прекрасно это вижу, — палочка

нового, ничего важного, ничего такого, без чего бы

не прекращала движения ни на миг. Глаза Тома стали

ты не мог прожить… — он выпалил это с таким отчаясинее, чем обычно. Они с Люциусом стояли друг нанием — хотя… отчаяние, сами слова и то, как они говопротив друга, однако Малфой, старательно смотрел

рились, — теперь для Драко уже ничего не имело знамимо, ощущая себя под защитой Имения, окружавшего

чения. — Как ты думаешь, каково это — узнать, что

его, дарующего ему силу; под защитой струящейся

единственный человек на этом долбаном свете, без ков крови магии.

торого ты не способен ни на что, прекрасно может без

…Я — Хозяин Имения Малфоев! А полуживой мальтебя обойтись?

чишка на коленях, кем бы там он ни был ныне, — лишь

… единственный человек на свете, без которого

оболочка того, кем он являлся когда-то…

ты не способен ни на что… — Гарри вытаращил глаза,

Люциус поднял палочку, глаза Тома распахнулись,

его ярость махом сдулась, обернувшись полной подавсжимающие Джинни руки дрогнули, однако Малфой

ленностью.

уже говорил:

— Да как ты можешь так говорить?! Как тебе —

— Exige !

хоть на секунду — в голову пришло, будто я могу преИмение взревело; Люциус едва успел шарахнуться

красно без тебя обойтись?!

назад, как библиотека буквально лопнула по швам,

Драко хрипло дышал, несмотря на холод, его щёки

и взметнувшиеся огромные каменные плиты замуровапунцовели.

ли Тома и Джинни в неприступном мраморном склепе.

— Потому что ты сам так сказал.

— Когда?! Какого чёрта я такое сказал?!

* * *

— В своём письме, — просто сообщил Драко

и вытащил из кармана… Мятый-перемятый, скомканный

Гарри прочёл письмо. Раз, другой, а потом — хотя

и затасканный почти до прозрачности клочок пергауже почувствовал приступ тошноты — третий. Похоже,

мента полетел Гарри прямо в грудь. — Если забыл, дадо него пергамент изучали неоднократно: он весь исвай, перечитай. Ну, что уставился — читай сейчас же.

тончился, протёрся на сгибах до дыр, а чернила смаза

лись.

* * *

— Я этого не писал, — Гарри попытался вернуть

его Драко.

— Спасти

ей жизнь? —

повторил

Люциус. —

Тот не шевельнулся, чтобы взять.

И почему же я должен этого хотеть?

— Конечно же, ты.

Том взглянул на него из-под полуприкрытых век —

— Нет, — возразил Гарри, поражаясь, насколько

несомненно, страдая от боли, этот вид был знаком Люобыденно протекала беседа, — будто это была самая

циусу: бесконечное количество мучительных преобрарядовая

дискуссия,

проходящая

отнюдь

зований, в результате которых сами кости его под коне на морозном поле под звёздной бездной. — Не я.

жей истаяли и изменились, прошли на глазах Малфоя.

— Гермиона проверила письмо, — сообщил Драко,

Судя по всему, сейчас изнывающий от мучений, Том

не сводя с Гарри серых мерцающих глаз, — и выявила

с трудом мог удерживать себя в вертикальном положеавтора. Тебя.

нии.

— Часть слов действительно принадлежит мне, одЛюциус почувствовал под ложечкой нежный укол

нако они переставлены… Хотя… кто бы это мог сделать

приятного возбуждения.

и как — понятия не имею…

— Мне нужно, чтобы ты её спас. Ибо, если она ум— Значит, понятия не имеешь… — ровным голосом

рёт, я умру тоже. Мы — скованные одной цепью, —

заметил Драко, однако с трудом шевелящиеся губы