Леонид Чернышев - Живые мишени

Призвали Гусака к ответу:
Сначала он попал в газету,
Потом, ощипанный, вчера
С позором выгнан со двора!

И потому, друзья, едва ли
Нужны здесь фразы для морали.

За стайкой бабочек красивых
Барбос гонялся целый день
И, растеряв в погоне силы,
Передохнуть забрался в тень.
Манили легкие успехи —
Еще б мотался наш Барбос,
Но лишней тяжестью, помехой
Ему казался свой же хвост.
И чтоб забот совсем не знать,
Свой хвост решил он… потерять!
Барбос летал по огороду,
Через плетень бросался в воду.
В пыли валялся, а потом
Крутился по двору волчком,
По неизменно во весь рост
С ним оставался прежний хвост!
Барбос скулил, Барбос стонал,
Коту собачью клятву дал,
Что этот хвост к нему пристал
Совсем нелепо и случайно,
Мешая в жизни чрезвычайно…
Просил он Ваську заступиться,
Кричал, что в суд пойти готов!..

Я знаю нескольких отцов,
Которым дни и ночи снится,
Что все же можно открутиться
От и с п о л н и т е л ь н ы х листов!

У Белки рухнуло дупло,
Ежу к зиме — подай тепло,
Зайчиха тройню принесла —
Жилплощадь ей теперь мала…
И потому у Льва в приемной
Образовался хвост огромный…
Здесь меж собой лесной народ
Беседу шепотом ведет:
— Лиса устроилась с Бобром —
Куда с добром!
— Таких счастливчиков не много.
— А наш Медведь? Его берлога
Тепла, просторна и нова.
— Ну, это что! А вот у Льва-а!..
Но очередь умолкла эта,
Как только к ней из кабинета
Шагнул в приемную Медведь

И начал вежливо реветь:
— Друзья мои! Прораб Енот
Сегодня свой объект сдает.
Когда мы качество проверим,
Тогда дадим жилплощадь зверям,
Чья очередь, согласно списка,
Близко.
И в тот же день жилье смотреть
Пошел Медведь.
Он трогал стены, нюхал краски
И восхищался: — Все как в сказке!
В пример Енота ставить буду.
Я Льву поеду доложить…
Пора всему лесному люду
В тепле, с удобствами пожить.

И только начало темнеть —
Вселился первым в дом… Медведь!
(Берлогу теще он оставил
Вне всяких правил.)
Потом бездетный Лев забрался,
Квартиру кто-то дал Лисе…
Короче — в дом попали все,
Кто в этом, право, не нуждался!
…Вновь голова трещит с похмелья —
Как новый дом — так н о в о с е л ь е!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Никто им не прочел мораль.
А жаль!

В артель «Ни пуха, ни пера»
Однажды втерли Попугая.
А он, как прежде, брел с утра
Под вывеску «Пивная».
Потом в артель едва шагал,
Где, спрятавшись от зноя,
В часы приема принимал
Знакомых и… спиртное!
Но вот
Открылся птичий слет —
Прохвоста взяли в переплет!
А Попугай твердил одно:
— В дальнейшем будет учтено!
Я на работе весь горел,
Но в гуще дел
Недоглядел,
И вышло так,
Что я дурак.
Попка дурак!..
— Как Попугай в оценках строг! —
Трещит Сорока, сев на стог. —
Мы знаем: он плохой певец,
Плохой отец,
И близорук в политике…
Но ведь пред нами о б р а з е ц
Высокой с а м о к р и т и к и!
У нас найдутся ль силы в ком
Себя назвать здесь дураком?
А он назвал публично
Весьма самокритично.
Нелегкое признание
Он взял себе на плечи.
И, значит, о взыскании
Не может быть и речи!
Наоборот, есть мнение,
Что нужно п о о щ р е н и е…
Вновь Попугай руководит,
Как прежде, выпивает.
Опять твердит,
Что он «горит», —
Артель же прогорает!

Друзья! Признаться мы должны.
Что есть у нас еще пороки —
И Попугаи-болтуны
И их защитники Сороки,
Которым резче и смелее
Необходимо дать по шее!