Не в силах оторвать взгляда от отражения, я, вместо того чтобы обернуться, направилась к зеркалу, кожей чувствуя опасность, и вмиг, когда я должна была коснуться лбом стекла, отражение исчезло, открывая мне дверь в мир, объятый пламенем.
– Василиса! Вась! Хватит горланить, всех перепугала!
Я распахнула глаза и непонимающе уставилась на тормошившего меня Змея. Он шагал рядом с повозкой и пытался сделать три дела сразу: разбудить меня, успокоить караванщиков и переорать Борьку. Последнее ему удавалось с трудом. Рыжая скотина вопила, как труба, пытаясь объяснить столпившимся рядом с нами караванщикам, что у его сестры такие припадки в норме, а вот когда «она начнет обрастать шерстью и плеваться пламенем, тогда надо спрятаться за барханом, чтобы не задело, ежели ненароком чихнет».
Караванщики слушали, с интересом поглядывая на меня, что-то активно обсуждали и расходиться не торопились.
Я села и, держась за раскалывающуюся голову, попыталась осознать: то, что я увидела, был сон. Точнее, кошмар. Настоящая реальность – вот она: караванщики, пустыня, жара и опухшее от жажды горло. И мне такая реальность нравилась куда больше, чем то, что я увидела во сне.
А что я увидела?
Эх, как мне порой не хватает советов моей ма… Мафани. Было бы со мной ее интерактивное зеркало, и я бы давно получила исчерпывающий ответ обо всех тайнах этого сна. Но… как я снова смогу ей довериться после того, что она хотела со мной сделать?
Рука невольно коснулась плоского живота.
А может, этот сон – предсказание, что именно ребенок защитит меня от всего? Ведь во сне магический импульс шел не от меня, а из меня…
– Опять кошмары мучают? – Афон не сводил с меня внимательного взгляда.
– Да так… – Я отмахнулась, предпочитая не смотреть ему в глаза.
– А если судить по громкости твоего визга – еще какие! Кстати! – Он наконец-то отвлекся от неприятной для меня темы и указал на восток, где рядом с изрядно приблизившейся махиной башни темнело крошечное пятнышко. – Караванщик оказался прав – надвигается буря. Но мы опережаем ее на пару часов. Поэтому успеем укрыться в развалинах и переждать. А на рассвете отправимся дальше. Если мои предположения верны, мы достигнем Кейфира завтра к полудню. Караванщик говорит – если бы не буря, мы бы не отклонились так сильно от курса и в столице были бы уже сегодня к ночи.
– Ничего страшного, значит, будем завтра. – Я попыталась бодро улыбнуться. Вышло испуганно и жалко. Вместо того чтобы приободрить, моя улыбка совсем перепугала Змея.
– Васенька, что с тобой? Плохо? – всполошился он и даже потрогал мой ледяной лоб. – Пить хочешь? На тебе лица нет! Точнее, есть. Только оно как нарисованное. А кожа белая, будто из тебя выпили всю жизнь! Что случилось?
– Все хорошо! Правда! Наверное, меня просто пугает неопределенность. Ни с книгой непонятно, ни с Фениксом. Ни… вообще ни с чем, понимаешь? Вот и лезет вся эта чушь в голову, а потом снится!
– Это все из-за сна? – не унимался Змей. – А ты расскажи, и легче станет. Может, я чем помогу? Все-таки когда-то подрабатывал тем, что объяснял девицам сны и гадал.
– Короче, был шарлатаном! – констатировала я, чувствуя, как с каждым его словом мне становится все спокойнее.
– Я был магом-практиком, а даже им иногда хочется кушать, – ухмыльнулся он. – Ну как? Расскажешь?
– Да там и рассказывать-то нечего! – отмахнулась я и, глядя на приближающиеся развалины сторожевой башни, заговорила: – Мне приснился огонь. Будто он съедает весь караван и остаюсь только я. Потом, откуда-то извне, приходит сила. Магия. И она сковывает огонь, точнее, ставит между мной и жаром огромные зеркала. А когда я посмотрела в зеркало, то увидела, как у меня из-за спины появился сначала Ник, а потом Пепельный. Вот где смысл?
Змей поскреб когтями затылок.
– Ну, может, твой сон означает, что ты ждешь Ника и боишься Пепельного? А может, он означает твои сомнения по поводу отцовства? Хотя я уже говорил, что эта проблема и дырки от бублика не стоит! А огонь… указывает на Пепельного.
– Что указывает?! – Предсказатель хренов! Сердце снова забилось так, словно готово было выпрыгнуть.
– Ну как что… То! Все закончится тем, что нам придется идти в его пекло. В Пекельный мир. – Змей нахмурился и вдруг выдал: – О! А может, это означает, что случится самое страшное и наш мир станет его миром?
– Это означает, что, когда ты в шкуре Змея, мой друг, тебе лучше не думать, не говорить и вообще идеальный вариант – впасть в спячку. – Даже Борька не выдержал такого бреда, бросил на Афона быстрый взгляд и громким шепотом посоветовал мне: – Ты, Вась, держись от него подальше. Или едой кидайся, когда пасть откроет. Пока будет пережевывать, может, и сам забудет, что хотел сказать!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу