Татьяна Форш - Как найти Феникса

– Кого? – Я недоуменно посмотрела на него. – Как дух может быть пьяницей?

– Этот – может! – вздохнул Афон. – Теперь он устроит тут глобальную попойку с песнями, плясками, а исчезнет утром с первым лучом солнца!

– Разве это плохо?! – воодушевилась я. – Слава богам, хоть эти бандиты от нас отстанут!

– Теперь по-любому отстанут! – хмыкнул Змей. – Главное нам с тобой все это веселье пережить!

– Так, а мы-то тут при чем? – наивно удивилась я. – Гвоздь программы вызвали, теперь можно и откланяться!

– Так он… – начал было Афон, но тут в зал начал вваливаться народ, а прямо перед нами из воздуха появился резвый старик, неся на руках Борьку.

– Ваш конь – одна штука? Спасен! Все? – Он поставил ошалевшего жеребца на ноги.

Я пожала плечами, разглядывая удивленные, испуганные рожи бандитов, и подытожила:

– Все! Теперь нас надо проводить за ворота, и мы в расчете!

– Нееее! За ворота вы проводитесь утром сами! А сейчас – веселье! – Чур хлопнул в ладоши, по-хозяйски прошелся по залу и принялся раздавать команды: – Так, вы пятеро убираетесь, вы трое – расчищаете стол, а вы, призраки, мм-м… запевайте! Какое же без музыки веселье?

Я вытаращила глаза, разглядывая, как разбойники кинулись выполнять его приказы.

– А я говорил… – ввернул Афон.

– Это что еще за крендель? – ввязался в разговор Борька, провожая Чура влюбленными глазами. – Одному хрясь, другому бац! Меня на руки – и как короля… В замок!

– Ты, король, медовуху любишь? – усмехнулся Афон.

Борька задумался и потряс гривой:

– Не знаю что это такое. А что?

– Вот сейчас и узнаешь! – напустил туману Змей.

– Ой, мороз, моро-о-о-оз… Не морооозь меняааааа! – Дружные вопли разбойников уже стали казаться милыми, особенно после того, как стараниями Чура они выпили столько пузырей с медовухой, самогонкой и другой дрянью, что от их количества на столе уже не осталось места.

Чур умудрился напоить даже Афона и Борьку и отстал от них только после того, как они сплясали танго. Причем Афон держал хвост Борьки в зубах на манер розы, а тот страстно откидывался назад при каждом па и восторженно вопил:

– Боже, какой я великолепный танцор!

От меня Чур отстал сразу, буркнув:

– Алкоголь вредит женщинам и юным организмам, а ты, по сути, и то и другое!

Затем, как заправский фокусник, принялся раздавать медовуху всем желающим, выуживая всевозможные бутылки из бесконечных и, судя по всему, бездонных карманов.

Представление продолжалось еще несколько часов. Все упились так, что вместе с Афоном дружно спели:

– Летят перелетные змеи, забытое царство искать, летят они с юга на север, а мы не спешим улетать…

Прислушиваясь к их завыванию, я подсела к Чуру, единственному трезвому на этой попойке, если не считать меня и нескольких обиженных призраков, тоскливо прячущихся по углам.

– А почему тебя все считают таким страшным, что даже боятся вслух сказать твое имя?

– Да я и сам за тысячи лет не понял, девонька, – улыбнулся он. – Вроде мое условие простое: выпить все, что припасено в моих карманах. А я дух настырный! Гулять так гулять, бухать так бухать! А кто не справился – я не виноват! Но идейных трезвенников я не обижаю.

– А если кто-то не справится с твоим условием? Что будет?

– Дык помрет тогда, – пояснил Чур и уставил в потолок толстый указательный палец. – Пьянство – зло! – И тут же пригорюнился. – Значит, и я – зло… Вот и ответ тебе на вопрос, девонька.

Он покосился на меня и запоздало спросил. Видимо, уже давно хотел:

– А ты чего тут, такая красивая, забыла?

Пришел мой черед «горюниться».

– Да так… Искали кое-что, да не нашли.

– А ты скажи, чего искали. Мне многое ведомо, может, и подсоблю?

Я с надеждой взглянула на него и под заунывные вопли разбойников «Напила-а-ася я пьяна, не дойти мне до гроба» поведала:

– Книгу. Летопись Веха, «Страх» называется. В ней есть один секрет, который нам очень нужен…

Чур почесал вихрастую голову, выудил из карманов еще пару бутылей и, вручив их страждущим, покачал головой.

– Не, не знаю, где такое спрятано. Было бы это миру духов близко, сказал бы, а то, что человеком написано, то не ко мне. Может, какие наводки имеются, кроме имени этого летописца?

Я призадумалась.

– Да нет. Только то, что он был мудрецом и пророком и написал летопись про все и обо всех. А! – Вспомнив о болтливой монетке, я сунула руку в лиф и выудила оттуда тряпицу. – Вот! У меня имеются артефакт и карта. Их оставили нам вместо этой книги.