Сергей Беспалов - Корабль под названием «Пелла»

Привет, мои дорогие читатели. Привет. Очень рад с Вами снова пообщаться. И очень рад предоставить Вам на суд свою новую книжку. Ведь чье как не Ваше мнение для меня так крайне важно.

Да. По-прежнему пишу веселые книжки. Но нисколько от этого не комплексую, а, наоборот, радуюсь этому. Трагедий и так хватает. Их будут описывать столпы нашей могучей литературы. Шучу.

Шучу не про могучую литературу, а про столпов.

Ладно, хватит экзотики. Опишу Вам вкратце, что на сей раз взбрело мне в голову. Познакомился я с одним очень интересным человеком. Романтиком в душе своей. И порассказывал он мне некоторые истории, случившиеся с ним в его жизни.

И до того они стали мне интересны, что я решил их отразить на бумаге. Да и край, в котором он проживает, тоже очень интересен своей историей.

Но возникла маленькая проблема, то есть не проблема даже, а понимание, и не возникло, а пришло. Что сами по себе истории особо и не затронут ничье внимание, потому что у нас со всеми иногда такие вещи случаются, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А изложить – ой как хочется. И придумал я художественный вымысел. Фантазию. Объединил две исторических эпохи, живущие своей жизнью на протяжении всей книжки. И только в конце их истории пересекутся на мгновение. Эпоху, когда моря и океаны бороздили храбрые, северные воины. И нашу эпоху. Наше время. И назвал сие творение «Сатирическая повесть-фэнтэзи».

Сразу же поправлюсь: это не повтор нашего нашумевшего фильма. Когда я начинал писать эту книгу, он наверное еще даже в сценарии не был запечатлен. Так что это чисто мой вымысел. Еще оговорюсь, что прошу извинения у тех читателей, которые увидят в моих персонажах, себя. Это только нечаянное сходство. Не более.

Вот и все, что я хотел Вам сказать в своем авторском вступлении. Читайте с удовольствием.

Она написана для Вас.

С Уважением к своим Читателям.

Залитый утренним солнцем неизвестный берег неизвестной широкой реки словно бы предлагал уставшим путникам, случайно оказавшимся в этих прекрасных краях, и отдых, и обильное пропитание, и прочие прелести жизни. Но также определенно намекал на опасности, таящиеся среди вечных молчаливых деревьев, густо растущих здесь. Он, берег, оставлял за собой право выбора: что же предложить сошедшему на берег гостю – дружбу или вражду, принятие или отторжение. Пришельцы могли пополнить свои запасы или сами стать чьими-нибудь запасами.

Над этой дилеммой и раздумывал Эйвинд Лунолицый, ярл и предводитель каравана боевых драккаров, который стал довольно немногочисленным после свирепого шторма в Варяжском море. Волею Асов – верховных богов – они были закинуты в тихое русло этой неведомой им реки: для отдыха, для подсчета убытков, для иной ревизии. Обычное дело в дальнем походе.

А ведь плыли, вообще-то, не сюда. Плыли в Исландию – в «Ледяную землю»!

После того, как конунг Харальд силком попытался объединять свободолюбивых воинственных норманнов, было принято общее решение – эмигрировать. Но, видимо, слабое знание астрономии и обильное употребление мухоморовой настойки, которую щедро подносил всем берсерк Хьялти, сыграли с караваном злую шутку.

После месячного плутания по Варяжскому морю, после лютого шторма с ураганом они оказались именно здесь – на почти спокойных берегах этой спокойной реки.

Оставалось выяснить мелочи – что за река, что за берег, и сколько еще осталось настойки? Самый простой способ – призвать верного хевдинга Аки и задать ему эти вопросы. Но, судя по всему, Аки уже задает вопросы сам Один у себя в Вальхалле. Впрочем, как и другим, которые плыли на пропавших в море судах.

– Эй! Есть кто живой?! – крикнул Эйвинд во всю силу легких, с удивлением поглядывая на переломанные в щепки весла и порванные в ленточки паруса. – Если есть, то придите ко мне! А если нет… – продолжать смысла не было.

– Есть!

Через несколько минут викинги, оставшиеся в разуме, приблизились к ярлу и, окружив его, приготовились держать совет. Не забыл притащиться и Хьялти. Он нес подмышкой дежурную бутыль с настойкой из красных мухоморов – приготовленной любимой бабушкой, связку сушеной кильки и несколько чарок для потребления оной настойки.

Первым, как положено по статусу, взял слово ярл Эйвинд. Он мимолетно опустошил чарку божественного напитка, как обычно, не закусывая после первой, и начал речь.