Роман Галкин - Леший. Возвращение к покону

Выползшие следом девицы поразили Лешего еще больше. Одеты так же просто, но и так же дорого. Девица с неестественно белыми волосами облачена в обтягивающие длинные стройные ноги штаны. Пришелец даже принял ее сперва за заморского вьюношу, но бесстыдно обтянутая полосатой сине-белой рубахой девичья грудь выдавала истинную половую принадлежность. А вот на ее подружке, пухленькой обладательнице копны ярко-рыжих волос, была столь короткая юбчонка, что лучше бы она натянула мужские портки. Грудь рыжей так же обтягивала серая рубаха, на которой была нарисована кошачья морда, да нарисована столь искусно, что Лешему даже почудилось, будто то на груди у девицы приторочена всамделишная голова кошки.

А что более всего удивило владыку, это то, что девицы оказались самыми настоящими человеческими женщинами, а не скрытыми мороком анчутками, вроде той Василиски Прекрасной, которую Яга подсунула Ивану-царевичу.

Захлопнув двери кареты, странная четверка направилась к строению. А Леший, приближаясь, все пытался разглядеть сквозь стекла красной машины, где же там скрываются надрывающийся орун и грохочущие барабаны. Узрев внутри лишь пустые кожаные диваны, он понял, что шаманский ор и барабаны являются обычной волшбой, и потерял к ним интерес.

Проследив за покинувшей машину четверкой аборигенов, пришелец увидел новое чудо – стеклянная стена перед ними вдруг разъехалась в разные стороны и вновь сомкнулась, когда они вошли внутрь. Но то ладно, настоящим чудом было то, что почти вся передняя стена под верхними поверхами оказалась сделана из стекла. Что ж за волшебная сила в том стекле, коли оно держит на себе эдакую махину?!

Разинув рот и не обращая внимания на редких людишек, Леший зашел под навес, чтобы лучше рассмотреть стеклянное чудо, но в следующий миг отшатнулся от распахнувшихся перед ним прозрачных врат. Это что ж получается, привратник видит Лешего сквозь морок? И это притом, что сам Леший никакого привратника не видит? Нешто кто-то равный ему по силе прислуживает людишкам? Да не, не может такого быть!

– Обзовись! – строго потребовал пришелец, пытаясь найти взглядом то место, где притаился неведомый привратник.

Не дождавшись ответа, он отступил еще на шаг, и врата с легким шелестом сомкнулись. Шагнул вперед – врата разъехались, будто приглашая его войти. Отступил – врата сомкнулись.

– Волшба, – понятливо кивнул пришелец, однако еще несколько раз шагнул туда-сюда, наблюдая за послушными створками. Остановился потому, что изнутри к вратам подошла дородная баба в темно-синих мужских портках и коротком кафтане такого же цвета. Она подозрительно обозрела открывшиеся при ее приближении створки, достала из кармана черную пластинку, потыкала в нее пальцем и поднесла к уху.

– Палыч, звякни Егорову! – непонятно кому заорала она. – Пусть пришлет наладчиков. Третьи двери сами собой открываются и закрываются.

Оглянувшись, дабы узреть того, кому орала баба, Леший не заметил вышедшего из-за подпирающей навес колонны мужичка, и тот, не видя скрытого мороком пришельца, налетел прямо на него. Ударившись лбом о плече владыки, мужичок отскочил назад, едва не шмякнувшись на пятую точку, и ошарашенно уставившись в пустоту, на которую так чувствительно наткнулся.

– Чего это было? – пробормотал он и потянулся рукой.

Леший отступил в сторону, и рука мужика ничего не нащупала. Однако тот не успокоился и, медленно продвигаясь вперед, начал ощупывать пространство перед собой двумя руками.

– Нажрутся с утра, клоуны, – презрительно бросила в сторону ощупывающего воздух мужика баба в портках и, покрутив пальцем у виска, удалилась внутрь здания.

Леший не понял, что она имела в виду, но жест с кручением пальцем у виска был ему знаком. Так часто делал Кощей, когда восстал в первозданном облике. Он объяснял, будто сей жест означает восхищение мудростью собеседника. Однако чем же так восхитилась эта баба?

Обойдя щупающего воздух мужика, он непроизвольно поклонился услужливо распахнувшимся вратам и проследовал за стеклянную стену. А здесь-то было чему подивиться. Начать хотя бы с камня под ногами, нарезанного ровными квадратами и отшлифованного до зеркальной глади. Леший хоть и ощущал босыми ногами, что это камень, однако присел и пощупал руками – нет, точно не лед.

А все вокруг блестело и сияло. Такого блеска не знают даже дворцы великих князей! Не иначе он попал во дворец какого-то великого колдуна-волшебника? Может, здесь обитает обладатель той самой силы, которую лесовик называл лиликтричеством? Это ж надо, чтобы все вот так-вот из стекла было! А что энто за штуки такие светящиеся стоят? Вона девка в одну пальцем тычет и тычет. Полоумная либо? Во, дотыкалась. Штуковина энта ей лоскутков каких-то цветных выплюнула, а та хвать их и зашагала куда-то за стеклянные лабиринты. Каблучишами-то по камню стучит, аки кобыла подковами. Гнать бы ее отсель, пока весь пол не побила да не поцарапала.