Олеся Рияко - Попаданка, или Счастье за полставки

Разум мой просто отказывался верить в происходящее – в то, что я с огромной скоростью падаю с невероятной высоты. Прямо с неба, а не из офиса на цокольном этаже торгового центра!

Слабо соображая, что делаю, я расставила в стороны руки, будто могла уцепиться за что-то или воспарить аки птица, но вместо этого только потеряла сумочку, которую буквально вырвало у меня потоком встречного ветра. Именно в этот момент стало особенно жутко, ведь в ней был телефон и все мои деньги – те самые злосчастные десять тысяч! Хотя, ну чем бы мне это могло помочь, после того, как я разобьюсь в лепешку, ударившись о водную гладь, все отчетливее проступавшую под ногами…

Все отчетливее и яснее – мысли о том, что «все» и «это конец» пришли слишком запоздало и от того особенно горько прозвучали в моей голове. Предчувствуя скорое столкновение с убийственной морской синью, я зажмурилась и с сожалением подумала о том, что до сдачи диплома осталась всего-то неделя, а я, оказывается, зря убила на него столько времени…

ПЛЮХ!

Пожалуй, я рассчитывала на адскую боль или моментальную отключку, но никак не на жалкий «плюх!».

В самом деле, будто я не с неба упала, а с бортика бассейна вниз сиганула. Да меня даже на глубину не унесло, как в фильмах показывают – я сразу же вынырнула и едва не захлебнулась только от того, что проклятые волосы промокшим полотном накрыли мое лицо. Пришлось вновь занырнуть через силу, чтобы смыть их с себя.

К слову, водичка была не такой уж и холодной, да и шок прошел довольно быстро, несмотря на всю невероятность обстоятельств. Вот уж повезло, так повезло!

Отдышавшись, я огляделась вокруг – из-за волн справа время от времени выныривал крутой берег. До него наверняка было плыть немало… но что ж я, зря всю школьную пору на секцию по плаванию ходила?

На мою удачу на море к тому же был штиль и бороться с волнами было не так сложно. Песчаная полоска пляжа впереди приближалась довольно быстро, но в какой-то момент я все равно почувствовала, что заниматься плаваньем в школьные годы и бороться за выживание будучи взрослой мадамой в брючном костюме посреди пучины морской – вещи совершенно разные.

Пришлось позволить себе отдохнуть. Я прикрыла глаза, дабы их не слепило солнце, перевернулась на спину, чтобы восстановить дыхание… и принялась всеми силами отгонять от себя мысли об акулах и других жутких морских обитателях, которые всенепременно следили за мной задрав к поверхности свои жуткие морды!

Стоит ли удивляться тому, что я заорала как в попу ужаленный павлин, когда мгновение спустя что-то с силой схватило меня за руки и яростно потащило вперед.

Соленая вода заливала глаза и уши – я ничего не видела, только и успевала отплевываться! Вырывалась, билась что есть мочи, пытаясь высвободиться из хватки морского чудовища, пока не получила по голове.

А дальше, как писатели в книжках пишут: свет погас… и вновь возник столь же внезапно, да еще и резанув по глазам так, что голова отозвалась жуткой ноющей болью.

– Господин! Кажется, она очнулась! – послышался надо мной звонкий мальчишечий голос.

– Ну-ка брысь отсюда! Иди лучше еще воды принеси, да поживее. – Пробасил совсем рядом другой.

На лоб опустилось холодное влажное полотенце, заставив пульсирующую боль немного отступить. Тень, скрывшая меня от яркого света, позволила приоткрыть глаза; сфокусировав плывущий взгляд, я невольно ойкнула.

Прямо надо мной навис невероятной нордической красоты мужик с длинными светлыми волосами и чертами лица такими мужественными и гармоничными, что мне немедленно захотелось протянуть вперед руку, провести пальцами по его острым скулам и ярко очерченным бородкой губам.

Ну, просто… а то вдруг ненастоящий. Когда мне еще такого вживую потрогать…

– Я так переживал. – Нежно прошептал прекрасный мужик, ласково глядя на меня своими теплыми медово-карими глазами. – Ты целые сутки не приходила в себя, я наверно ударил тебя слишком сильно… прости, госпожа, но иначе было нельзя. Ты была так напугана и могла причинить вред самой себе. Ты бы утонула, если бы я не подоспел вовремя!

Вот оно что получается?! Этот хрен спасал меня, ага. Значит, я вред себе причинить могла – а, жуткая головная боль и вероятное сотрясение мозга, это, по его мнению, вовсе не вред?

Но вместо крепких ругательств, рвавшихся с языка, мои губы исторгли только нечто нечленораздельное… в горле пересохло так, что попытку говорить можно было с легкостью перепутать с глотанием битого стекла.