Наталья Разбаева - Уроки бессмертия

Проезжая по небольшой полянке, усаженной то тут, то там, мшистыми пеньками, мальчик заметил еще не облетевшую, несмотря на позднюю осень, дикую малину и вспомнил о просьбе пастуха. Крикнув своим, чтобы подождали, он увел коня с тропинки. Прекратив бешеную скачку, Моне и Лика подъехали к нему, и все вместе они приблизились к малиннику. Спрыгнув на землю, мальчишка протянул было руку к почерневшей от холодов ветке, как вдруг друзья явственно услышали сухой треск ломаемого кустарника, и на поляну, прямо перед моими героями, выбрался мужчина в белой окровавленной одежде. Его тело все пестрело ожогами и многочисленными ранениями. Натолкнувшись на троих друзей, он обвел их мутным полубезумным взором и, пошатнувшись, упал прямо на руки Венса, вовремя успевшего его подхватить. Лика испуганно вскрикнула и, зажмурившись, отвернулась. Моне быстро очутился на земле и нагнулся над пострадавшим. Бегло осмотрев мужчину и прощупав пульс на шее, он произнес:

– Его срочно нужно отвезти к лекарю, иначе он умрет. Венс, помоги мне усадить его в седло.

Но едва ребята попробовали чуть-чуть приподнять его, как мужчина беспокойно зашевелился, вздохнул и, приоткрыв глаза, пробормотал, с трудом разлепив пересохшие губы:

– Оставьте меня, заклинаю! Уходите… пока он не пришел… не настиг меня…

Дрожащей рукой мужчина перекрестился и умер. Моне и Венс, изваяниями застывшие над трупом, переглянулись, словно совещаясь, что им делать дальше. Кусты затрещали во второй раз. Венс кошкой метнулся на ближайшее из деревьев, Моне схватил Лику и утащил ее в заросли малины. Тихим свистом Венс заставил их коней разбрестись подальше от этого места, и они с удовольствием вернулись на тропинку.

Из кустов вынырнул высокий крепкий мужчина в наброшенном на голову черном капюшоне, который, тем не менее, не покрывал и половины головы незнакомца. Он сразу же натолкнулся на труп и, убедившись в том, что не ошибся, принялся его обыскивать. Его хитрая улыбка, отлично видимая моим героям в свете луны, ознаменовала успешное завершение поисков незнакомца. Быстро сунув себе в карман что-то маленькое, что поместилось в его кулаке, он поднялся на ноги и скрылся в той же стороне, откуда пришел. Кусты за его спиной с сухим недовольным треском сомкнулись.

Подождав для верности еще пять минут, Моне и Лика выбрались из малинника, а Венс легкой ласточкой спрыгнул к ним с дерева.

– Это был его убийца! – выпалил мальчишка. – Может быть, нам следует догнать и остановить его?

– Остынь! – Моне, одной рукой обнимавший перепуганную Лику, другую положил на плечо своего маленького друга. – Я полагаю, что нам следует внемлить совету этого несчастного и убираться отсюда подобру-поздорову. Тот тип, вероятно, очень силен. Вон как отыгрался на бедняге! Мы при всем желании не сможем остановить его.

– Мне кажется, он колдун. Ожоги на теле умершего очень похожи на оставленные огненными шарами, – заявил Венс.

– Много ты видел огненных шаров! – отмахнулся Эльмон. – Давай, лезь в седло.

– А может быть, возьмем его с собой? – робко подала голос Лика, покосившись на покоящееся возле ее ног тело. – Давайте отвезем его к какому-нибудь храму или монастырю. Пусть его, по крайней мере, похоронят со всеми почестями. Не оставлять же его здесь!

– Ты права, милая, заедем в храм.

Моне пристроил умершего на спине своего коня и поехал первым; Лика и Венс последовали за ним. Их прогулка была безвозвратно испорчена, но никто об этом и не думал, ломая голову над тем, чем же провинился этот несчастный человек перед тем бородатым мужчиной, что заслужил такую жестокую, страшную смерть, и про себя гадая, что же он все-таки унес с собой.

А Венсу, помимо всего прочего, до самых дверей храма казалось, что за ним следят чьи-то невидимые глаза. И только когда он шагнул под освященные своды, тяжелый взгляд отпустил его.

Высокий человек в черном плаще, который буквально несколько часов назад был гостем пастуха Малленгейма, легкой рысью погонял своего великолепного гнедого жеребца, отличавшегося гордой статью и поразительной выносливостью. Было за полночь. Улочки Эш были тихи и пустынны, казалось, их покинули даже пьяницы, хулиганы, грабители и убийцы. Свет яркой луны щедро золотил крыши домов и домиков, цеплялся за шпили и прятался в дымоходах, заставляя здания отбрасывать на мостовую огромные кособокие тени, из-за чего дорога казалась сплетенной из черных и серебристых кружевных узоров. В воздухе разливалась дивная свежесть ноябрьского морозца, отчего-то особенно остро ощущаемая именно ночью.