Антонина Бересклет (Клименкова): Семейные хроники Лесного царя (СИ)

Стремительно вскочив с места, Грюнфрид подбежала к сидевшему на низкой кровати дракону и выхватила кинжал, оставив в его руках ножны. Гоблинка замахнулась для решительного удара… Но куда более сильная рука перехватила ее тонкое запястье. Дракон, усмехаясь, прошипел ей в побледневшее до голубизны лицо:

— Если хочешь меня убить, позволь сперва вернуть крылатый облик. Я — дракон, и мое тело после смерти должно выглядеть соответственно.

Отпихнув от себя пыхтящую гоблинку, Руун Марр негромко расхохотался.

— Ы! — выдохнула приказ Грюнфрид, машинально откинув с прищуренных глаз кучерявую рыжую челку.

— Чтобы превратиться прямо сейчас, мне нужно раздеться, — склонил голову набок Руун, любуясь ее бессильной яростью. Взялся за ремень на поясе: — Ты правда хочешь, чтобы я разделся перед тобой? Догола, иначе одежда испортится при смене обличия.

Вспыхнув сиреневым румянцем, Груша набросилась на него с кулачками. Она попыталась заехать ему в глаз, но дракон со смехом отвернулся, так что получилось по челюсти, клыки звонко клацнули. После удачного выпада гоблинка запрыгнула ему за спину, на постель, там принялась пинать его по заду и колотить по загривку, вымещая злость…

— Груша, зачем ты бьешь нашего друга? — с неподдельным изумлением спросил Светозар, очень вовремя объявившийся на пороге драконьего логова.

Грюнфрид замерла под ошеломленным взглядом своего рыцаря, загнанно дыша и не зная, что сказать в свое оправдание… Вспомнила, что Светозар ее всё равно не поймет, и поникла, тяжко вздохнув.

— Я попросил ее помочь, очень чесалось под лопаткой, а достать трудно! — весело объявил Руун. — Проходи, закрой дверь, ночью от ручья очень много комаров прилетает.

— Простите, — кивнул Светозар, вошел, огляделся. — А где дракон?

— Ты меня извини, что сразу не признался! — громко расхохотался Руун Марр.

Грюнфрид поморщилась: похоже, сегодня ящер в отличнейшем расположении духа! Только и ржет, как жеребец. Она спрыгнула с кровати и сурово направилась на свое место за столом, чтобы продолжить уничтожать варенье.

— Дракон — это я, — лукаво повинился Руун.

— Как это — ты? — не поверил Светозар.

— Доказать? — предложил тот.

— Угу, — кивнул Светозар. Согласно приглашающему жесту хозяина логова сел рядом с Грушей на лавку, приготовился к объяснению.

Вместо слов Руун быстро разделся.

Светозар густо покраснел, отвел глаза:

— Это ты зачем?

— Чтобы переменой облика не испортить одежду, — повел мускулистыми плечами статный смуглый красавец. Хвост на макушке он тоже распустил, волосы рассыпались по спине черно-алым каскадом.

Светозар снова взглянул искоса… и узрел вместо человека крылатого ящера. Темная шкура мерцала глянцевыми морщинками-чешуйками от огня ламп, полуоткрытые приподнятые крылья мягко просвечивали в неровном свете очага за его спиной.

— Ух ты! Как быстро! — восхитился Тишка, кинулся к дракону, чтобы собственноручно пощупать шкуру, погладить крылья и окончательно убедиться в осязаемости этого чудесного существа.

Руун трогать хвост не позволил. И без предупреждения обернулся обратно. Светозар охнул, в мгновение ока обнаружив в своих руках обнаженного мужчину, прильнувшего к нему всем жарким телом.

— Ну что, убедился? — шепнул ему дракон, улыбаясь.

— Угу, — кивнул Тишка. Отступил, помог собрать разбросанную одежду.

Грюнфрид всё это время с раздражением пялилась на варенье, которого осталось уже немного, на самом донышке.

Светозар быстро оправился от мимолетного стеснения, как только дракон оделся, они с Рууном вновь стали друзьями не разлей вода. Вспомнил, что на подходе к логову видел издалека Полкана:

— Он здоровенного кабана на ужин поймал, тащит волоком, — пояснил Тишка.

— Да ты что! Я знал этого зверюгу — огромный вепрь! — изумился Руун и поспешил на помощь добытчику.

Вскоре общими усилиями «дичь» была доставлена и разделана. Полкан уплел свою долю мяса сырым, а для остальных хозяин логова занялся готовкой.

Пока дракон кухарил, Тишка не отставал от него с расспросами:

— Так значит, ты дракон-оборотень?

— Вроде того. Чистокровные драконы давно перевелись на свете — трудно быть громадинами и не иметь возможности спрятаться. А от людей прятаться лучше всего не в пещерах или лесах, а среди двуногих.

— Это ты верно заметил!

— Это заметил не я, а мои предки. Иначе зачем бы они завели моду таскать красавиц и принцесс?