Светлана Багдерина - Новогодние новости

— Молодцы!

— Здорово придумали!

— Как самолично везде побывал!

— Ну, арти-и-и-и-исты!..

К помосту, оскальзываясь на утоптанной дороге и расталкивая зрителей, подбежал посыльный и сунул в руки глашатаю свернутую пополам бумажку.

Диктор важно развернул ее, пробежал глазами по строчкам, откашлялся и, ухмыляясь в пушистые, убеленные изморозью усы, почти — но не совсем — перекрывая выкрики зрителей и музыку на площади, провозгласил:

— И последнее срочное извещение министерства исследований и открытий. Прошлонедельное сообщение о том, что Нень Чупецкая была исследована и открыта знаменитым путешественником Никитой Афанасьевым, а также об установлении с ней теплых дружественных дипломатических отношений, было названо не полностью соответствующим истине, потому что по сути своей оно брехня, ложь и чушь собачья. Спасибо, что были с нами. С Новым Годом, дорогие друзья, и до новых встреч!..

Счастливые гастролеры в предвкушении того количества жареной, вареной, печеной и копченой еды, которую они смогут купить на честно заработанный гонорар, победителями выступали вдоль оказавшихся внезапно такими близкими и доступными ларьков с угощениями.

— Рубль… рубль десять… рубль пятьдесят… два рубля… да рубль пятьдесят… — погрузился в сладкие вычисления Бруно Багинотский, общепризнанный казначей труппы, на ходу сортируя медь и серебро, — три пятьдесят… да еще пятак… три пятьдесят пять… да серебряный десятирублевик…

— Это, наверное, тот купчина в медвежьей шубе кинул! — радостно предположил дрожащим от восторга неожиданного успеха тенором Энрико.

— Тринадцать пятьдесят…

— Тринадцать пятьдесят пять.

— Да еще семь рублей сорок три ко…

Склоненная голова Бруно Степаныча вдруг ударилась обо что-то не слишком твердое, но и не очень податливое.

— Смотри глазами, куда… — сердито начал было он, рассеянно скользнув затуманенным кулинарными прожектами взором по возникшей на его пути грузной бородатой фигуре в красном тулупе.

Продолжить ему не дали.

— Ну, что, сколько насшибали? — неприязненно поинтересовалась другая фигура в мохнатой пегой шубе и ушасто-зубастой маске ей в тон.

— Не ваше собачье дело, — вежливо сообщила Мэри.

— А вот и ошибаешься, девица, — откуда ни возьмись, материализовалась из безликой толпы гуляк и прогудела прокуренным басом третья персона — в костюме белочки. — Наше это дело. И деньги это наши.

— Нет, наши! — отважно вскинулся голодный Моцикетти.

— Ха, — дружелюбно усомнился новый неслучайный прохожий, тоже в красном тулупе и бороде из беленого льна. — Вы за место на площади лиге артистов, музыкантов и скоморохов платили? В распределении мест участвовали?

— Мы поздно приехали!..

— Но мы заплатим!..

— А вот это — другой разговор, — улыбнулся старый жилистый жонглер в пестром трико и подал знак своей группе поддержки. — Отойдем в сторонку. Чего на пути добрым горожанам мешаться, настроение портить?..

— …Но это было всё, что мы заработали с глашатаем!!!.. — горестно провыла Мэри и воздела руки к равнодушно моргающим в иссиня-черном небосводе холодным светящимся точкам.

— Зато послезавтра мы сможем честно начать выступать в… э… где?.. — беспомощно оглянулся на товарищей Степаныч в поисках подсказки.

— На Выносках?..

— Вывозках?..

— Вытасках?..

— Выпасках?..

— Выселках, — мрачно подытожил попытки труппы справиться с незнакомой географией Алеха Репиньяк, и беспощадно добил цитатой их боевой дух, и без того готовый испустить дух. — Где, по словам Ивана Шишака, главы гильдии Дедов-Морозов Лукоморска, даже еще совершенно точно есть пара десятков не заброшенных домов.

— Но ведь есть же! — попробовал увидеть золотую рыбку в стае пираний Одеялкин. — Если денег не дадут, так хоть покормят!..

— Покормят… — под бурный аккомпанемент загрустившего желудка мечтательно повторила за ним очень старательным и очень голодным эхом Матрена Берклиширская.

— Совсем скоро, — кисло поддакнул Ярема. — Только день простоять, да ночь продержаться.

Степаныч втянул лопоухую голову в плечи, обнял себя руками, словно пытаясь свернуться как еж и оставить снаружи мороз, голод, обиды и уныние, и горько вздохнул.

— Нет всё-таки в жизни справедливости… Подумать только, прямо в сию волшебную неповторимую секунду где-то во дворце какой-нибудь пресыщенный посол какого-нибудь Караканского ханства с миной томного отвращения смотрит на фурляля из абрикосов с олениной, которое ему предлагает обкушавшийся до икоты перепелиными яйцами, икрой фаршированными, атташе Нени Чупецкой, а тут…