Андрей Белянин - Сотник и басурманский царь

– Да, он был весёлый человек. Поэтому и остался лежать в этих степях навечно…

– Не будь ты седым, Бекул-ага, я бы наказал тебя за такие слова о моём отце, – с раздражением прошипел начальник охраны и вдруг замер.

Прямо перед ними из-за невысокого холма выехал всадник на рыжем коне. Белая гимнастёрка, синяя фуражка, штаны с жёлтыми лампасами, на поясе шашка, погоны серебряные, усы рыжие, а глаза строгие…

– Казак? Ка-за-аки-и!!! – не своим голосом взвыл мудрый работорговец, нахлёстывая своего коня плетью.

– Куда, старый трус?! – презрительно фыркнул Мамбек, хватаясь за рукоять дамасской сабли. – Где ты видишь казаков? Он всего лишь один!

– Вот вы и разберитесь с ним, – не оборачиваясь, прокричал Бекул-ага. – А я пока подожду. Где-нибудь в тени. Подальше отсюда, да…

– Убьём его! – Шесть кривых клинков взлетело в воздух.

А казачий сотник только коня каблуками пнул, нагайку в правую руку взял да и поскакал на врага. Один на всех! Да ему-то что – врагов бьют, а не считают. Смысл заранее париться? У нас говорят: сначала побьём, потом разберёмся!

Казачья нагайка не коня хлестать, она для боя предназначена. Из двенадцати ремней плетённая, а на конце пуля свинцовая – раз по башке прилетит, так и не копошись, пыль степную нюхай и не высовывайся, коли добавки не хочешь…

Первого – свалил в висок, второму – по чалме, третьему – все зубы выбил, четвёртого за ногу поймал да из седла на пятого кинул, а у шибко храброго Мамбека его же саблю отобрал, на коне развернул, да и по заднице от души отшлёпал!

На колени пали басурмане, пощады просят, кто над девицами да детьми изгаляться привык, того в настоящем бою не ищи, такие всегда друг за дружку прячутся.

– Ушёл, зараза, – глянув из-под руки, решил сотник, видя, как тает на горизонте облачко пыли вслед за лошадью сбежавшего работорговца. – Ничего, в другой раз всё одно поймаю!

Спрыгнул с седла, разрубил шашкой верёвки пленниц да этими же верёвками басурман в один букет увязал. А девки ему уж и в ноги кланяются, плачут от счастья, благодарят казака за спасение…

– Спасибо, дяденька-а!

– Сами-то откуда будете?

– С Волги, станичник! Кто с Астрахани, кто с села, кто с хутора…

– До дома-то доберётесь?

– Доберёмся, дяденька!

– Вот и ладушки, – улыбнулся сотник. – Разбирайте лошадок басурманских, да и двигайте на закат. У меня ещё служба не закончена…

– А с этими что делать? – Девушки грозно топнули ногой на связанных басурман.

– Да что хотите, не убивать же…

Прыгнул сотник в седло и поехал своей дорогой.

А пленницы на врагов своих посмотрели, посовещались да всей толпой дружно и накинулись! И пяти минут не прошло, как возвращался в родные края отбитый караван, смеялись астраханские девчата, подгоняя верблюдов, осликов да боевых коней. А в широкой степи по раскалённому песочку, ругаясь, прыгали связанные цепочкой басурмане – все как есть в одних исподних штанах! И руки не развяжешь, и не почешешься, и солнце палит нещадно, и до родных аулов им в такой связке как раз только к Рамадану и допрыгать. Если суслики не съедят да тушканчики не защекочут…

– Какого шайтана мы вообще попёрлись в русские земли?! Вай дод, какие они негостеприимные!

– Это нас Мамбек сманил! Грабили бы себе спокойно на больших дорогах…

– Молчите, дети шакалов! Я хотел, чтоб вы стали на стезю праведности! Не разбойничать, подобно волкам, а честно охранять караваны…

– Ну вот и наохранялись! Надо было бежать, как мудрый Бекул-ага…

– Он старый трус! Мой отец всегда говорил, что…

– Вай мэ! Заткнись уже со своим папой!

– Я заткнись?!

– Бейте его, мусульмане-э!!!

Уж чем там у них мордобойное дело закончилось, достоверно неведомо. Знаю лишь, что больше ни о банде Мамбека, ни об одноимённом «охранном агентстве» никто в наших краях не слышал. Да и кому они, по сути, интересны, так, проходящие персонажи…

А хитрый старый работорговец гнал и гнал коня до самого Басурманского султаната. Там уже отдышался, опомнился, в ближайшей чайхане запрещенным вином отпоился, нервозность притупил и твёрдо решил, что с беспределом казачьим надо что-то делать. Сколько можно на его караваны нападать, пленников отбивать, так и вообще скоро вся работорговля на корню завянет, и как дальше жить прикажете, э?!

Ну, выпил он, видать, лишнего и притупил неслабо, потому что за справедливостью пошёл во дворец самого султана! А басурманский султан, Халил его звали, был человеком суровым, большим да толстым и по-своему даже общительным. Принимал ласково, персиками угощал, халвой делился, но чуть что не по нему, сразу голову с плеч рубить! Да и чего похуже мог отчекрыжить, не постеснявшись. Восточный деспот, сами понимаете, они там все такие…