Дмитрий Захаров: Летопись Чертополоха

– Я говорю чистейшую правду… – голос звучал плоско, мертво, лишенный басовых нот. – Мальчик ушел ранним утром… И собаки с ним. С тех пор его никто не видел…

– Не посещал ли он накануне Ворота Домны?

– Да… Вернее нет. Он спрашивал про Ворота Домны. Я не хотел рассказывать, но он – великий маг…

– Даже более великий, чем его дядя?! – губы Громмеля искривились в язвительной ухмылке, но глаза неотрывно сверлили лицо графа.

– Думаю это так. Мальчик самый могущественный колдун из всех, кого знала Вселенная.

– Довольно! – гневно крикнул колдун, и отвернулся.

Тощий Ром глупо улыбнулся, вытер ладонью вспотевший лоб, тоскливо огляделся по сторонам. Под потолком кружил струн, его крылья работали как пропеллеры, поднимая с каменных плит крошки невесомой золотой пыли. Лука деловито обследовал разносолы, отхватил кусок свежей оленины, и яростно чавкал, мотал тупорылой головой, пытаясь перегрызть тугие жилы.

– О чем мы сейчас говорили? – переспросил ром.

– Ты стал рассеянным, граф! – Громмель шутливо погрозил длинным пальцем. – Я жду не дождусь твоей хваленой оленины!

– Конечно! Прошу извинить, отведать мяса и испить нектар!

– Все проверено, можно кушать! – довольно хрюкнул Лука.

Колдун поклонился, и уселся за стол.

– Прекрасный гость изволит позвать мою челядь для пиршества? – ром изобразил на вытянутом лице гримасу благочестия и радости. – Они почтут за великую честь пировать за одним столом с именитым одомитом, славным доном Громмеллем ван Остаде, бесстрашным гауптманом Трех войн, и наместником самого оберст-генерала Эргена Сладкоречивого…

– Хватит! – мужчина поднял ладонь, с трудом сдерживая приступ раздражения. За сладкой патокой лести, что источал граф своей речью, сквозила неприкрытая издевка и обида порабощенного властителя. – Зови своих подданных. Сегодня я просто хочу выпить, поесть и отдохнуть в твоей компании. Эпитеты оставим для официального приема.

– Мудро. Мы ведь с тобой не осилим все, что здесь наготовлено!

Оба принужденно рассмеялись, многозначительно хихикнул мопс. Граф хлопнул в ладоши, в зал тотчас вбежали несколько человек. Нарядно одетые в расшитые серебром голубые платья, у мужчин выбритые макушки, тяжелые серьги в ушах, покатые плечи и выпуклые животы – признак красоты и благосостояния среди зажиточного люда. Женщины хорошенькие, светловолосые изредка смуглые – результат многолетнего ига одомитов, почти полностью обнаженные, с покрашенными хной сосками. Люди почтительно кивали знатному гостю, шепотом переговаривались, рассаживались по местам.

Умелый виночерпий объявился бесшумно из-за спины, со своим кувшином, но Громмель угадал его появление за несколько шагов. Рука метнулась к клинку, но тотчас он расслабился. Единственное уязвимое место на теле колдуна точка между шейными позвонками, ахиллова пята бессмертного мага, была надежно закрыта толстым шарфом. Его фирменный знак. Многие одоимты интеллектуалы носили такой же шарф, копируя маститого соотечественника. И только два человека во всех провинциях знали о том, что овечья шерсть не защищает колдуна от простуды. Прекрасный Громмель ван Остаде, и преданный как боевой пес полукровка Шнопс. Под слоем ткани крепился надежный металлический костяк, защищающий бессмертного мага от вражеского оружия. Каждое утро слуга проверял надежность замка, и прилеплял крохотный волосок к узкой уключине. Уже более семи лет, с последнего покушения на жизнь гауптмана, ежедневно повторялся этот ритуал.

Тощий Ром на правах хозяина дома произносил длинный цветастый тост. Ромы мастерски умели писать картины, строить красивые уютные жилища, разводить потрясающие по красоте цветники, сочинять тосты и заниматься любовью. Они совершенно были непригодны к военному ремеслу, хотя во время Второй войны сражались отчаянно, слов нет. Но противостоять одомитам – дело плевое. Однако будучи ловкими дипломатами, ромы блестяще овладели искусством лжи и убеждения. Громмель рассеянно слушал хозяина дома, зная по опыту, что стоит начать всерьез воспринимать все ту требуху, что несет этот пузатый, разряженный как ядовитый павлин говорун, он потеряет душевный покой. А со лжецами ромами этого делать нельзя.

Наконец граф закончил, все аплодировали. Маг невнимательно хлопнул в ладоши, и пригубил из бокала. У него перехватило дыхание. Нектар из смоквы оказался потрясающим! Даже не ощутима ядреная крепость напитка! Словно он глотнул огненную вытяжку из розовых лепестков.