Софи Кинселла - Шопоголик спешит на помощь

– Да уж, – вздыхает отец. – Я-то хотел стать героем, а выставил себя дураком.

– Ты и стал героем, – твердо говорит Дженис. – Твоей семье были нужны деньги – и ты их принес. Какая разница, откуда они?

– Я написал Кори ответ: мол, дружище, ты только что спас мой брак. А тот отозвался: посмотрим, что будет в следующем году. С тех пор все и началось. – Папа делает глоток из своего стакана и смотрит на нас с мамой. – Я хотел сказать правду. Каждый год хотел. Но вы так мной гордились. Большой Бонус стал чем-то вроде нашей семейной традиции.

Мама перебирает жемчуг, а я вспоминаю все эти годы. Праздничные ужины, когда мы отмечали папин ББ. Памятные покупки… Мы так за него радовались. Неудивительно, что он молчал.

А еще я понимаю, как его потрясли новости о Бренте. Представьте только – папа купается в деньгах и процветает, а Брент нищенствует. Но неужели он и правда думал, что сможет исчезнуть на несколько дней и при этом сохранить свой секрет?

– Давай-ка проясним, папа… Ты рассчитывал быстренько съездить в Лас-Вегас, повидаться с Кори, уладить вопрос насчет Брента, вернуться домой… и ни слова нам не сказать?

Папа задумывается ненадолго, а потом выдает:

– В общих чертах, да.

– И ты думал, мы будем просто сидеть и ждать?

– Да.

– Хотя мы знали, что с вами Брайс, а тот – настоящий мошенник?

– Ну…

– И ты серьезно верил, что вернешься, мама спросит: «Как дела, милый?», ты ответишь: «Погода была чудесной», и этим все закончится?

– Ну… – Папа смущенно отводит глаза. – Так далеко я не заглядывал…

Да уж… Мужчины – этим все сказано.

– Так что с Брентом? – раздается низкий голос у меня за спиной. Я оглядываюсь и вижу Люка. – Рад видеть вас живым и здоровым, Грэхем, – с улыбкой добавляет он и пожимает отцу руку.

– А, Брент… – Папа морщится. – Я сделал все, что мог. Разговаривал с Кори. С Реймондом. Однако… – вздыхает он. – Как видите, общий язык найти не удалось.

– Бред какой-то! – выпаливаю я. – Почему Кори платит тебе каждый год, а Бренту не дал и цента? У него что, зуб какой-то на Брента?

– В общем-то, да. Все из-за той поездки. Все из-за…

Он неловко косится на маму.

– Шерше ля фам, – драматично закатывает та глаза. – Так я и знала. Ведь говорила же: «Это все из-за женщины!».

– Говорила! – распахивая глаза, подтверждает Дженис. – Говорила, дорогая моя! И что же это за женщина?

– Ребекка, – на одном дыхании выпаливает папа.

Мертвая тишина. Все недоуменно переглядываются, но никто не рискует подать голос.

– Грэхем, – произносит наконец Люк, так спокойно, что хочется ему зааплодировать. – Расскажите нам о Ребекке.

Из этой поездки я вынесла немало ценных уроков. Например, что нельзя танцевать в сандалиях. Что я ненавижу кукурузную кашу (я заказывала ее в Уилдернессе. Минни тоже невзлюбила ее с первой ложки). И что если ваш отец делится какой-то старой историей о любовном треугольнике, надо обязательно вести конспект.

Или лучше попросить его заранее сделать презентацию с раздаточным материалом.

Я ужасно запуталась. Придется самой расставлять факты в хронологическом порядке, избавившись от всякой поэтики про закаты и горячую молодую кровь.

Что ж, начнем. Пересмотрев столько детективов, я, пожалуй, смогу разобраться в хитросплетениях этой истории. Буду воспринимать ее как сериал.

Серия первая. Папа, Кори, Реймонд и Брент во время путешествия в каком-то баре повстречали красивую девушку по имени Ребекка Миадес. Кори тут же положил на нее глаз, но она предпочла Брента.

(Пока все логично.)

Серия вторая. Кори так и не разлюбил Ребекку (флешфорвард: он даже назвал в ее честь старшую дочь, а первая жена считала его одержимым и потому бросила). Когда Брент и Ребекка расстались, Кори пытался за ней ухаживать, но она поиграла с ним и снова вернулась к Бренту.

(По крайней мере, если я правильно все поняла.)

Серия третья. Следующие несколько лет Брент с Ребеккой то сходились, то расходились. За это время у них родилась дочь, которую тоже назвали Ребеккой.

(Ее-то я и встречала. Ту девушку в трейлере, которая обозвала меня «принцессой». Сейчас я понимаю, с чего она так злилась, но все равно это не повод говорить, что я «чирикаю».)

Серия четвертая. Папа узнал, как некрасиво обошлась Ребекка с Кори, и это ужасно его расстроило. Потому он не хотел называть меня ее именем, но мама все равно настояла.

Серия пятая. Вскоре они перестали общаться, потому что «Фейсбук» тогда еще не придумали, а телефонная связь была слишком дорогой.