Арсений Миронов - Тупик Гуманизма

Часто дыша, квестор затыкал по кнопочкам, уточняя информацию по четвертой квартире: во сколько произошло нападение и какие повреждения нанесены квартиросъемщице? Экранчик подмигнул и выдал неожиданный ответ:

«Нападение на жильца не зарегистрировано».

Вот подарок! Стало быть, это одна из четырех квартир, жильцы которых не пострадали от преступников? Значит, госпожа Хари Камбио тихо-мирно дремлет в своей кроватке, даже не подозревая, что на соседей совершаются жуткие нападения, а весь дом оцеплен тройным кольцом вразумителей… А может быть, наоборот: она прячется за запертой дверью, в ужасе прислушиваясь к диким крикам, доносящимся из соседних комнат? Может быть, она видела преступников?

Хе-хе. Вот куда нужно идти в первую очередь. Во-первых, гражданке Эрцгерц скорее всего необходима срочная помощь. Ее могут атаковать с минуты на минуту, и тогда следствие лишится драгоценного свидетеля. Закон «О защите свидетелей» от июльских ид 2087 года предписывает охранять очевидцев как зеницу ока! Квестор спасет несчастную гражданку – и допросит прямо на месте (а стало быть, получит от нее эксклюзивную информацию раньше, чем Черный Эрго и ведьма Харибда). Более того. Если Порфирию все-таки удастся выбраться живым из этой заколдованной башни, он сможет оправдаться перед судьями тем, что по зову гражданского и профессионального долга дерзнул пренебречь служебными инструкциями и отважился на самовольный проход в оцепленную башню единственно ради благородной цели: для спасения жизни свидетеля.

Возможно, ошибка преторианских штурмовиков как раз в том и заключалась, что они сразу ломились в квартиры, где на жильцов были совершены нападения. А надо было начать разведку с посещения тех, кто до сих пор не пострадал… По какой причине эти четыре квартиры оказались неинтересными – или недоступными – для преступников? Ответ на этот вопрос может быть ключевым для следствия. Решено: Литот займется свидетелями; по крайней мере, это не так опасно, как вламываться в квартиры, где совершены нападения на жильцов. Есть слабая возможность остаться в живых.

Стараясь не грохотать подошвами по ступеням, а также не думать о том, что свидетель-заложник может на деле оказаться одним из террористов, квестор Порфирий Литот побежал на второй этаж. Дверца, ведущая с лестницы на площадку, также не работала – пришлось приоткрыть ее самому.

Заглянув в щель, сыщик увидел прямо перед собой, метрах в десяти, ярко-желтую дверь с огромной цифрой 4. Цифра подмигивала квестору разными цветами радуги. Покрытие самой двери было выполнено из модного фото-аморфного материала: раз в три секунды по желтой поверхности пробегала красивая рябь, затем стремительно проплывали полосатые радужные рыбки.

С некоторым удивлением квестор увидел, что на полу возле двери в изобилии навалены… засохшие цветы. Поначалу он принял букеты за кучи старых тряпок. Теперь же отчетливо разглядел разноцветные пятна пожухлых бутонов, смятые ленты и кружевные обрывки гофрированной бумаги. Букеты лежали слоями, более свежие поверх совершенно засохших; возле самой двери цветочные кучи поднимались на полметра от пола. Впрочем, квестор заметил тропку, проделанную в цветах и ведущую прямо к порогу.

«Видать, весело живет гражданка Эрцгерц», успел подумать квестор, прежде чем рука его высунулась из-за угла, приподнимаясь в энергичном и властном жесте самоидентификации. «Умный» замок немедленно распознал в Порфирии Литоте служителя правосудия: раздался негромкий щелчок, дверь со скрипом приоткрылась, из прихожей в полутемный коридор выбежала полоска оранжевого света – и заиграла на пыльном полу.

Поначалу квестору показалось, что в полутемной прихожей не было ничего, кроме все тех же цветов – только здесь цветы стояли на полу, прямо в горшках. Впрочем, все они были мертвы. Приглядевшись, Порфирий обнаружил за чередой высохших декоративных кактусов, драгоценных фиолетовых фикусов и карликовых баобабов изящную кованую вешалку, на которой висели пять или шесть разноцветных мини-шубок из стекловолокна, дождевик из тончайшей алюминиевой фольги и декольтированный зимний тулупчик с электроподогревом. Медленно вращалась хрустальная пирамида для обуви, сплошь заставленная разномастными дамскими туфельками. Густая паутина свешивалась с люстры-медузы, выполненной из рециклированного бледно-зеленого стекла. Порфирий продавил плечом заскрипевшую паутину, провел ладонью по лицу, стирая липкие седые волокна – отшатнулся: сверху, из-под притолоки с сухим стуком просыпались на пол с полдюжины крупных матово-серых пауков – и разбежались, оставляя по запыленному паркету тончайшие извивистые колеи от нервных лапок.