Алан Эйкборн - Убийственный и неповторимый

Джейн. Но, Сидни…

СИДНИ, не слушая ее, со стуком распахивает дверь и удаляется, преисполненный собственного достоинства. Раздается взрыв яростного лая. СИДНИ вбегает в кухню и закрывает за собой дверь.

Сидни (в бешенстве, Еве) . Ваша собака никому не дает проходу. Животное надо держать на привязи. Я не могу достать свое пальто. Это никуда не годится.

ЕВА, засыпая, растягивается на столе.

Джейн. Иди сюда и сядь.

Сидни. Сядь? Зачем это я буду садиться?

Джейн. Сейчас вернется Джефф.

Сидни. Хочу верить. Не этого я ждал. Хотел прийти, выпить, поболтать. (Почти кричит в ухо Еве .) Последний раз нога моя в этом доме!

Джейн. Ш-ш-ш.

Сидни. Что такое?

Джейн. Она услышит.

Сидни. Мне плевать, кто меня услышит. (Садится .)

Джейн. Ш-ш-ш. (Тоже садится.)

Пауза. Все сидят, кроме Евы, которая лежит на столе. РОНАЛЬД. По-прежнему смотрит безжизненным взглядом и дрожит. МЭРИОН совсем опьянела. СИДНИ вздрагивает в своем пиджаке.

Сидни. И всю передачу пропустили.

Джейн. Ш-ш-ш.

Молчание. Вдруг, словно ниоткуда, доносится голос Евы, которая запела во сне.

Ева. Как в рождественский сочельник милый мой прислал ко мне птицу-куропатку на розовой свинье. Как на следующий сочельник милый мой прислал ко мне двух горлинок голубок и -

Мэрион (подтягивая) … птицу-куропатку на розовой свинье. Как на третий сочельник милый мой прислал ко мне трех курочек-пеструшек -

Джейн (подтягивает) … двух горлинок голубок и птицу-куропатку на розовой свинье. На четвертый сочельник милый мой прислал ко мне четырех малиновок —

Рональд (подтягивает) .…трех курочек-пеструшек, двух горлинок голубок и птицу-куропатку на розовой свинье.

Все хором. Как на пятый сочельник милый мой прислал ко мне пять золотых колечек, четырех малиновок и т. д.

Постепенно этот смешанный квинтет набирает уверенность, пение становится отчетливей и громче. За дверью подвывает Джордж. ЕВА, лежа на спине и не просыпаясь, начинает дирижировать обеими руками. В какой-то момент в руке у нее оказывается молоток.

Дверь распахивается, вбегает ДЖЕФФРИ. Он обращается назад.

Джеффри. Сюда, пожалуйста, доктор. Скорее, прошу вас… (Вдруг он слышит шум, поворачивается в кухню и застывает на месте, запыхавшись от быстрого подъема. Он молча обозревает всю сцену, и рот у него широко раскрывается .)

Пение продолжается, между тем как свет постепенно гаснет.

Занавес падает

Следующее Рождество. Кухня квартиры Брюстер-Райтов в большом старом доме викторианской эпохи. С тех пор здесь многое изменилось, но новейшие усовершенствования не истребили атмосферу старого времени. В кухне стоит электрическая плита, раковина, холодильник, буфет темного дерева, круглый стол и несколько стульев. На столе радиоприемник устаревшей марки. Одна дверь, наполовину застекленная матовым стеклом, ведет в прихожую, другая — в сад. Занавес поднимается. РОНАЛЬД сидит в кресле около стола. На нем шарф и зеленый козырек. У его ног стоит переносная печка, работающая на масле. Видно, что фитиль в ней горит. Рядом с Рональдом на столе — пустая чайная чашка. Из приемника на столе доносится приглушенная рождественская мелодия. РОНАЛЬД читает книгу. По-видимому, чтение доставляет ему удовольствие, он то и дело громко посмеивается. Так продолжается несколько секунд, потом дверь в прихожую открывается и входит ЕВА. На ней зимнее пальто, она несет пустую чайную чашку и тарелку и ставит их на сушильную доску.

Рональд. М-м. Привет.

Ева. Ну, как ты здесь?

Рональд. Нормально.

Включает приемник.

Ева. Не замерз?

Рональд. Нет, здесь хорошо. То есть, не так уж плохо.

Ева. Весь дом промерз. Сегодня ночью я вам не завидую.

Рональд. Но у нее-то в комнате тепло?

Ева. Она там включила три камина.

Рональд. Боже мой, похоже в эту зиму я заплатил за целую электростанцию.

Ева. Я смотрю, она там основательно устроилась. Почти не выходит из спячки. Она что, совсем не спускается?

Рональд. Только в крайних случаях. Понимаешь, отопление испортилось, обычное дело, — ну, и наши отношения несколько охладились. В общем, она сказала, что не выйдет из комнаты, пока я его не починю.