Жан Ануй - Оркестр

Памела. У меня дома не хуже, чем у вас! (Хохочет.) Правда, салфеточек меньше!

Патриция. Не всем же иметь изысканный вкус! Я люблю свое теплое и уютное гнездышко, и все мое сувениры… А кружевные салфеточки как раз и создают уют!

Памела. Зато и пыли в таких гнездышках! У меня обстановка современная, и я этим горжусь. Мебель из металла и пластика. Все светло и чисто. Ничего лишнего.

Патриция (с нервным смешком) . Представляю себе как в операционной! Нет, увольте! Я не больная!

Памела. По-вашему, я больная?

Патриция. С такими глазами, как у вас!

Памела. Может быть, моя дорогая, у меня под глазами круги, но это оттого, что у меня есть мужчина, и он меня безумно любит, чего уж, конечно, нельзя подумать о вас! И кроме того, мои глаза не смотрят в разные стороны!

Патриция. О! Намекать на физический недостаток! Впрочем, совсем незаметный! Вы самая низкая женщина, какую я только знаю. Что же касается вашего любовника, но тут нечем хвастаться. Работает вышибалой!

Памела (добродушно смеется) . Каждый работает, как может! Главное — хорошо работать. Я люблю людей, которые делают хорошо то, за что берутся! (С вызывающим видом что-то напевает.)

Патриция. Какая мерзость! Не понимаю, как в приличных оркестрах терпят таких, как вы!

Мадам Ортанс (которая тем временем сменила номер и раздает ноты) . Дамы, дамы! На эстраде не скандалить! Публика смотрит на нас, даже когда мы не играем. Улыбки… очарование… Можно прекрасно говорить друг другу все, что думаешь, и при этом улыбаться. Памела, ваш цветок!

Памела. Что — мой цветок?

Мадам Ортанс. Завял! Я требую, чтобы розы всегда были свежие!

Патриция (смеется) . У розы была ночь любви!

Памела с яростью наступает ей на ногу.

Ай!

Мадам Ортанс. Мадам!

Патриция. Дрянь! Она наступила мне на ногу!

Мадам Ортанс (строго смотрит на женщин, но по-прежнему улыбается) . Что бы ни случилось, сохраняйте пристойный вид. Это ваш долг, перед вами публика! Патрон сказал мне, когда выбрал нас после прослушивания с известными оркестрами «Маг-Стар» и «Симфони-банд»: «Я беру вас, потому что мне нужны женственность и обаяние! Я хочу, чтобы оркестр вызывал у посетителей приятные мысли».

Памела. О каких приятных мыслях можно говорить здесь, где лечатся от запоров! И вы думаете — они нас слушают? Они только говорят о болезнях. Сравнивают!

Мадам Ортанс (строго) . Нас не касается, о чем думают посетители и запор у них или понос. Элегантность и изящество — для этого нас наняли. И женственность. Сейчас мы играем «Осенние мелодии» Шандуаси в обработке Гольдштейна. Больше чувства и вибрато, пожалуйста. (Проходя мимо пианиста, засовывает палец ему за воротник.) Как вы вспотели, мсье Леон! Воротник совсем мокрый!

Пианист. У меня всегда есть запасной. Я сменю в антракте. После марша из «Тангейзера».

Сюзанна Делисиас (возмущенно) . Прекрати! Прекратите! Или я ухожу из оркестра!

Пианист (жалким тоном) . Умоляю, без скандалов. Она сказала, что мне жарко. Ну не могу же я ей сказать «не жарко»!

Сюзанна Делисиас. Чудовище! Мучитель!

Мадам Ортанс (командирским тоном) . Обратите внимание на диез в репризе в вашем соло, мадемуазель Делисиас!

Эрмелина (заканчивая разговор с Леоной) . Все! Все! Я ему все выложила. На одном дыхании! За квартиру не уплачено, бедная мать болеет, и костюм плохо сидит.

Леона. Ну и что он?

Эрмелина. Ничего. Заснул.

Леона. Какое хамство! Я бы Андре такого никогда не позволила!

Мадам Ортанстихо стучит смычком по контрабасу. Начинается следующий отрывок.

Во время исполнения в удобные моменты оркестрантки переговариваются между собой.

Патриция. Я — женщина! И, может быть, гораздо больше женщина, чем вы, хотя и не вешаюсь на шею первому встречному! Я жду человека, в котором своими глазами увижу душу!

Памела (прыскает, не переставая играть) . Обоими сразу — для вас затруднительно!

Патриция (при этом намеке еле сдерживает рыдание) , О! Опять…

Памела. Или ему нужно метаться из стороны в сторону.

Патриция (сдерживая рыдание) . О! Я не вынесу!

Мадам Ортанс слегка ударяет ее смычком по голове. Патриция, превозмогая себя, играет с исступлением. Музыка.