Луиджи Пиранделло - Когда ты стал знаменитостью

Валентина: Если ты не сильно утомился…

Джаффреди: Всего пару слов…

Матушка-наставница: Они бы навсегда остались в наших душах, словно высеченные…

Джованна: Попробуй, дорогой… Скажи им, всего пару слов!

Тито: Прошу тишину! Тише!

Воцаряется тишина.

Наташа (В наступившей тишине, тоном, выражающим глубокое сожаление, словно она все еще не может поверить увиденному и услышанному) . И неужели из-за всего этого… из-за всего этого… стоило оставаться здесь…

Джованна: Что она говорит?!

Тито: Тише!

*** стоит перед курульным креслом, установленным на мраморной площадке.

Все приготовились его внимательно слушать; журналисты запаслись блокнотами, чтобы не упустить ни слова из его речи. Следует еще несколько фотовспышек.

После чего наступает абсолютная тишина. Тогда *** принимается говорить отчетливым, но леденящим душу голосом, делая паузы, словно ему стоит нечеловеческих усилий то, чтобы его слова в форме эпиграфа могли появиться вытесанными из камня на фасаде виллы, за его спиной, по мере того, как он их произносит.

***: ДЕТСТВО

Никто не замечает чуда с высеченными словами. Тишина не должна прерываться ни на секунду. Все присутствующие своими лицами, руками и кивками головы выражают свое восхищение и удовлетворение. После слов, произнесенных ***.

Джованна и Валентина направляются к семинарским девушкам и ребятам, чтобы увести их вовнутрь виллы, и одновременно приглашают всех вернуться в зал.

Тем временем, Тито делает всем знак, чтобы те оставили отца одного в саду на минутку. Пьетро и Наташа удаляются, свернув слева за виллу.

Когда все разойдутся, *** сядет в курульное кресло. И, начиная с этого момента, при мерцающем свете луны, начнется медленное и одновременное движение фасада виллы, который плавно собирается и удаляется со сцены, и курульного кресла, которое начинает подниматься вверх вместе с ***, сидящим в нем в своей обычной позе, застывшей, и, напоминающей собой статую. Все это протекает в гробовой тишине.

Занавес