Стас Атасов - Чтобы быть всегда кстати

– Ты кто такой? – спрашивает Горбачев.

– Я – Карлсон.

– Какой-такой Карлсон? Откуда еще?

– Ну вы что, про меня никогда не читали?

– А! Что-то припоминаю… Да-да, читал. Кстати, а как поживает твой друг Энгельсон?

Брежнев вызывает к себе Суслова. Спрашивает:

– Читал ли ты мою книгу «Целина»?

– Ну конечно, это же изумительная книга, я ее дважды прочитал, – ответил Суслов, медленно пятясь к двери.

– А чего это вы все уйти-то торопитесь?

– Да вот, горю желанием заново эту книгу перечитать…

После его ухода Брежнев подумал: «Надо же, наверное, действительно интересная книга, раз народу так нравится. Надо и мне ее прочитать».

Проезжает Брежнев мимо памятника и спрашивает:

– Кому этот памятник?

– Чехову, Леонид Ильич.

– А, это который «Му-му» написал.

– Нет, «Му-му» Тургенев написал.

– Странно, «Му-му» Тургенев написал, а памятник Чехову ставят.

Пришлось как-то Хрущеву лететь с визитом в одну страну.

Поспав немного в самолете, посмотрел он в окошко и спросил у сопровождающих:

– Что это за страна, над которой мы пролетаем?

– Швейцария, Никита Сергеевич, – ответили ему.

– Надо же, не узнал, богатой будет…

Приехал Никита Сергеевич Хрущев в село, посетилм свиноводческую ферму. После этого редакторы местной газеты мдолго думали, как же назвать фотографию, то ли «Никита Сергеевич среди свиней», то ли «Свиньи среди Никиты Сергеевича». Наконец решили написать так: «Второй слева – Никита Сергеевич».

В конце восьмидесятых возник конфликт между Арменией и Кабардино-Балкарией. Затем было землетрясение в Армении, после которого на ее восстановление бросили силы со всего Советского Союза. И вот Горбачев просит у бога:

– Помоги ты мне усмирить эти республики. На что бог отвечает:

– Я их закопал, ты зачем раскопал? Вот и усмиряй теперь сам.

Устроили как-то поединок по каратэ президент Путин и премьер-министр Касьянов. Победителем стал Касьянов Михаил, бывший премьер-министр.

Однажды Путин вернулся домой сильно пьяный, едва держась на ногах. Жена, в ужасе:

– Где ты был? Откуда ты такой?

– На-и-на…

– Какая Наина? Это же жена Ельцина!

– На-и-наугурации…

Поймал как-то Ельцин золотую рыбку.

– Проси чего хочешь, – говорит рыбка. Подумал-подумал Ельцин и говорит:

– Сделай так, рыбка, чтобы меня вся страна любила и почитала.

– Будет по-твоему, – сказала рыбка. И превратила его в бутылку водки.

На одной из пресс-конференций Жириновский сказал:

– В Думе только три человека по-настоящему болеют за народ. Это Жириновский, Владимир Вольфович и я.

Как-то в отсутствие Владимира Владимировича Путина и его семьи прислуга чем-то накормила любимого попугая семейства, и он сдох. Служанка решила никому ничего не говорить, а просто заменить его. В одном из магазинов она нашла попугая точь-в-точь такого же. Но продавец предупредил её, что попугай из публичного дома. Та не придала этому особого значения и принесла попугая домой. Когда все вернулись, попугай, увидев жену Путина, произнес:

– Стара, стара… Увидев дочерей, сказал:

– Ну, эти еще зелены.

Когда же он увидел самого Путина, воскликнул радостно:

– Ого, здорово, приятель!

Ельцин приказывал правительству остановить инфляцию, а Путин распорядился задержать ее и посадить.

Приходит Филипп Киркоров к Алле Пугачевой и говорит:

– Давай поженимся!

На что Пугачева отвечает:

– Согласна, только сначала давай разведемся.

У Лужкова и его молодой жены родился сын. Терзаемый сомнениями, Лужков ходит около палаты и спрашивает:

– Ну что, похож на меня?

– Да похож, похож, – успокаивают его, – такой же лысый и беззубый.

Предвыборная кампания. Выбирают мэра Москвы. Агитатор, призывающий голосовать за Лужкова, говорит о его достоинствах:

– Да у меня пальцев на руке не хватит, чтобы перечислить все выгоды, которые получил народ, пока Лужков был у власти.

Однажды Петр Великий, интересуясь мнением общественности о новой столице, спросил Балакирева, какая молва ходит о Петербурге.

– Батюшка, царь-государь, – отвечал любимый шут, – с одной стороны – море, с другой – горе, с третьей – мох, а с четвертой – ох!

Однажды император Николай, встретившись с Гречем на улице, спросил его: