Ибо чем сердце наполнено, то говорят уста
Евангелие от Матфея
Мы неизбежно и неизменно отдаем другим все,
чем сами богаты, полны или переполнены:
кто одаряет любовью, греет теплотой и добротой,
а кто изливает свою желчь, поливает грязью…
Злопыхатели,
завистники,
зеваки злые
таращат глаза
баранами в ворота,
трещат языками,
вострят уши,
треплются,
тявкают,
лают…
Караван идет…
Тщимся ли жить со всем усердием,
никого не обидеть своим недоверием,
относиться бережно к братьям и сестрам,
«ни к кому со злобой, ко всем с милосердием»?
Я абсолютно, принципиально и по определению (разумеется, относительно и с определённой внутренней осторожностью и бдительностью, исходя из своей реальной практики и жизненного опыта) верю абсолютно всем незнакомым людям, вижу в каждом новом знакомом благородного человека, потенциального друга. У меня даже есть некое глубоко искреннее афористическое выражение «Я вам верю, потому что я вас не знаю», то есть я предоставляю каждому встречному незнакомому лицу как бы презумпцию честности, даю ему шанс быть порядочным человеком. Но я абсолютно не верю абсолютному большинству людей, которых я знаю и которые меня подводили в той или иной степени, многих из которых я, вообще-то, и знать не хотел бы, но это, к сожалению, не всегда возможно. Людские отношения, семейные, производственные, общественные и прочие — это такая липкая густая сеть, из которой не так-то легко, а порой и просто невозможно выпутаться и вырваться…
* * *
К чему никчемность? Да ни к чему!
Предельно ясна здесь сущность вопроса:
никчемности следует не только не задирать,
но и вовсе не показывать своего длинного носа.
Зависть порождается невежеством
Р. Эмерсон
Зависть всегда зависит,
на волоске висит.
Вид у нее независим,
но изнутри голосит.
Людское наводнение
убивает
прежде всего
человека…
* * *
Порочна та общественная система,
при которой быть честным
не только невыгодно,
но порой и опасно.
А еще есть такие несчастные, которые ни минуты не могут прожить без врага, действительного, но чаще мнимого, т. е. вымышленного, на которого можно было бы постоянно шипеть, фыркать и изливать (часто за спиной) свою обильную желчь, и если такового нет под рукой, то тут же его находят или сотворяют, чем и питают свою ненасытную злобу. Какой бессмысленный смысл жизни!
Злюсь, потому что люблю…
Есть злость хорошая, так сказать, доброкачественная,
конструктивная, с желанием исправить и помочь.
Есть злость — злопыхательство,
пустое брюзжание-дребезжание…
Она ни к чему хорошему не ведет…
Гляжу: везде одно и то же…
И злость-мороз дерет по коже.
В блаженстве боль на лживом ложе.
Лишь бреда блеф на жирной роже
блестит совсем-совсем похоже
на здоровенный цвет лица.
И все ж узнаешь подлеца
в любом наряде и обличье.
Ко всем нам в душу змей двуличья
вползает раньше или позже
и щедрости: на тебе, боже,
что мне иметь совсем негоже.
Растил я стих, сорвал и что же?
Он в червоточинах весь тоже…
Я в ударе!
Постоянно
бьют меня по морде
тот и этот,
то и это…
Некому дать сдачи…
Похабно улыбается
безликая и толстая
невидимая рыжая
нахальнейшая рожа.
Вот ей бы в морду!
Если бы только зла…
А то ведь еще и злобы, злости, и зависти,
ненависти, грубости и жестокости,
беспросветного холуйства и хамства…
На чистом теле искреннего молчания
черный рак — фальшивое слово…
Тупеет скальпель слепого отчаяния…
Ничто не скроет порока злого…
«Если тебе что-то непонятно…»
Палачу не парить…
И. Северянин
Если тебе что-то непонятно,
и первая твоя злость, претензия или сомнение
не обращены внутрь себя — плохи твои дела…
Ты еще не судья… Просто палач, бедненький…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу