Дамир Соловьев - Русские писатели и публицисты о русском народе

Удивительное явление представляет она (Пруссия – Д. С.) в наше время. Чего недостает ей? Правосудие, средства для просвещения, личная свобода, свобода книгопечатания, слишком обширная, а она, недовольная, возмущается и не видит места успокоения!

<���…>

Не менее Пруссии ненавидит нас и Германия. Лейпцигские, дрезденские и рейнские газеты… наполнены воплями против России. В них беспрестанно толкуют о страсти нашей к завоеваниям, об отвращении нашем от всякого образования, о безнравственности нашего низшего духовенства, о крестьянском рабстве, о жестокости с солдатами и крепостными людьми.

Из донесения Погодина министру народного просвещения (1842). [83] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1893. Т. 7. С. 67–69.

Впрочем, программа остается прежняя: благоговение пред Русской историей, воздаяние должной чести Москве, как средоточию России, осуждение безусловного поклонения Западу при должном уважении к его историческому значению, сознание национального достоинства, уверенность в великом предназначении русского народа не только в политическом смысле, но и в человеческом, уверенность в величайших дарах духовных, коими наделен русский человек для подвигов на поприще науки и литературы <���…>.

Из Объявления об издании «Москвитянина» в 1846 г. [84] Там же. Т. 8. СПб., 1894. С. 291–292.

Погодин отпраздновал день своего Ангела-Хранителя в кругу своих старых друзей, сотрудников «Московского Вестника», и вот что записал в своем дневнике: «<���…> пустота разговоров, а могли бы говорить о деле. Русское свойство». [85] Там же. С. 451.

Да, у нас есть все свое – прекрасное, высокое, удивительное, чудесное, душевное, сердечное, чего нет нигде, и что уже на Западе устарело или ослабело, замерло. – Я сказал несколько слов выше о русском чтении, о русском пении, о русской живописи, о русском зодчестве: мы имеем и должны иметь свою музыку, свою поэзию, свою философию, потому что мы народ древний, самобытный, своеобразный, потому что Бог дал нам такой язык, какого не имеет никто, потому что Он вел нас по какому-то особому пути, которого мы разобрать еще не можем, потому что у нас была своя особая история. [86] Барсуков. Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1896. Т. 10. С. 212.

Наше дворянство не феодального происхождения <���…> не может иметь той гордости, какая течет в жилах испанских грандов, английских лордов, французских маркизов и немецких баронов, называющих нас варварами. Оно почтеннее и благороднее всех дворянств европейских в настоящем значении этого слова, ибо приобрело свои отличия службою отечеству. [87] Там же. С. 374.

В полтораста лет после Петра мы не убедились, что науки полезны. Какое разительное доказательство нашего варварства.

Запись в дневнике Погодина от 28 сент. 1849 г. [88] Там же. С. 540.

Религиозность есть отличительное свойство русского народа, русской истории, русского быта. Я говорю не о народе больших дорог, городов и особенно столиц, не говорю о разных промышленных классах (хотя и они в минуты великие жизни перерождаются, возвышаются и возвращаются к своему первоначальному образу) – я говорю о народе вообще, составляющем большинство населения. Народ проникся религией с самого начала, и это составляло и составляет его силу, отличие, счастие, всё. <���…> Религиозность, благочестие дышат на всякой странице нашей истории, кто не видит, не чует его, тот не понимает Русской истории, и русского народа. [89] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1897. Т. 11. С. 176.

Ни в каком народе нет такого отвращения от формы, как в русском; ни в какой истории нет такого отсутствия формы, как в русской; и в этом отношении русская история представляет совершенную противоположность с западной: там господствует форма, и ей приносятся всякие жертвы <���…> При всяком правиле у русского человека бывает непреодолимое желание уклониться из-под него, а не сообразовываться с ним, и они становятся часто указаниями не того, что делается, а наоборот, чего не делается. С другой стороны, многое происходит в русской истории, большею частию, неожиданно, вопреки всем расчетам и соображениям, действием русского Бога, который и живет в народном сознании: пользу принесет иногда враг, а друг насолит; зимою грянет гром, а летом завернет такая стужа, что надевай шубу.

(1850) [90] Там же. С. 199–200.

…что, к сожалению, общё большей части из нас, что составляет как бы одно из прирожденных свойств нашего народного характера – именно, беспечность или равнодушие… [91] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1897. Т. 11. С. 429.