В. Носков - Афоризмы. Русские мыслители. От Ломоносова до Герцена

Разноголосица живая

Старух, индеек и гусей!

(Н. М. Языков, 18)

Все тлен и миг! Блажен, кому с друзьями

Свою весну пропировать дано,

Кто видит мир туманными глазами

И любит жизнь за песни и вино!

(Н. М. Языков, 19)

Смиренный неспособен иметь злобы и ненависти: он не имеет врагов. Если кто из человеков причиняет ему обиды, он видит в этом человеке орудие правосудия или промысла Божия. (Игнатий, 1, О истинном и ложном смиренномудрии)

Утешителен, отраден для христианина голос его собрата в этой тьме и сени смертной, в которой мы совершаем наше земное странствие, шествуя к небу. (Игнатий, 8, 153)

Мы вносим в наших отношениях с людьми заднюю мысль, которая тотчас убивает самой дрянной прозой поэтическое отношение. Человек в человеке всегда видит неприятеля, с которым надобно драться, лукавить и спешить определить условия перемирия. Какое уж тут наслаждение? (А. И. Герцен, 1, 2, 5)

Участие людское оскорбительнее людского холода… Дружба считает лучшим правом своим привязывать друга к позорному столбу… потом требовать исполнения советов… как бы они ни были противны тому, которому советуют… (А. И. Герцен, 1, 2, 5)

Справедливость мне обязан дать квартальный, ежели он порядочный человек; от друга я жду не осуждения, не ругательства, не казни, а теплого участия и восстановления меня любовью, от него я жду, что он половину моей ноши возьмет на себя, что он скроет от меня свою чистоту. (А. И. Герцен, 7, 3, 4)

Не только ума недостаточно для сближения, но даже гения: я могу благоговеть перед Гете – но что бы мы с ним стали делать, если бы жизнь свела нас? (А. И. Герцен, 7, 3, 4)

Я не знаю, почему дают какой-то монополь воспоминаниям первой любви над воспоминаниями молодой дружбы. Первая любовь потому так благоуханна, что она забывает различие полов, что она – страстная дружба. С своей стороны, дружба между юношами имеет всю горячность любви и весь ее характер: та же застенчивая боязнь касаться словом своих чувств, то же недоверие к себе, безусловная преданность, та же мучительная тоска разлуки и то же ревнивое желание исключительности. (А. И. Герцен, 9, 1, 4)

Примирения вообще только тогда возможны, когда они не нужны, то есть когда личное озлобление прошло или мнения сблизились и люди сами видят, что не из чего ссориться. Иначе всякое примирение будет взаимное ослабление, обе стороны полиняют, то есть сдадут свою резкую краску. (А. И. Герцен, 9, 4, 30, 2)

…Симпатии людей, как химическое сродство, имеют свой предел насыщения… (А. И. Герцен, 9, 4, 32)

(А. Д. Кантемир, 1, 1)

(Г. С. Сковорода, 1, 28)

(Г. С. Сковорода, 2, 5)

Спросите вашу борзую собаку, когда она веселее? – «Тогда, – отвечает вам, – когда гоню зайца». «Когда вкуснее заяц?» – «Тогда, – отвечает охотник, – когда гоняю»… Что горестнее, как плавать в изобилии и смертно мучитись без сродного дела? Нет мучительнее, как болеть мыслями, а болят мысли, лишаясь сродного дела. И нет радостнее, как жить по натуре. (Г. С. Сковорода, 2, 27)

Блажен, кто поутру проснется

Так счастливым, как был вчера!

(Г. Р. Державин, 2)

На свете жить нам время срочно;

Веселье то лишь непорочно,

Раскаянья за коим нет.

(Г. Р. Державин, 2)

…Блаженство не в лучах порфир,

Не в вкусе яств, не в неге слуха;

Но в здравьи и спокойстве духа, —

Умеренность есть лучший пир.

(Г. Р. Державин, 9)

Блажен, кто менее зависит от людей,

Свободен от долгов и от хлопот приказных,

Не ищет при дворе ни злата, ни честей

И чужд сует разнообразных!

(Г. Р. Державин, 11)

Все мы ищем себя во всем: побуждающие нас к тому причины были бы слабы и недействительны, если б мы, предпринимая что-нибудь, самих себя или надежду нашего удовольствия, нашего счастия и благосостояния из виду упускали. И так нет ничего для нас приятнее и прелестнее, как сами себе. (Н. И. Новиков, 4)