Анатолий Кондрашов - Мысли и изречения великих. О человеке, жизни и судьбе

Сущность Вселенной есть Бог. Та же Сущность этой маленькой вселенной – тела – есть душа.

Скажите мне, сколько церквей и сколько пророков наделили человека восприимчивостью к тому, что он есть бесконечная Душа, что земля и небеса проникают в его разум, что он вечно пьет душу Божью?

Сомнения в единстве души и тела не более основательны, чем сомнения в единстве воска и оттиска в нем.

Ошибка состоит в том, что мы крепко держимся за тело, в то время как действительно бессмертна лишь душа.

Человеческое тело есть наилучшая картина человеческой души.

Портрет – почти то же, что живой человек, ибо с тех пор, как бесчестье вступило в сговор с человеческой природой, человек стал лишь внешним обликом: эти изящные рисунки есть ровно то, что они изображают.

Дух подвластен тому же закону, что и тело, – невозможности существования без постоянного питания.

Две души, увы! обитают в моей груди.

Нет иной борьбы между душой и телом, кроме как в умах тех, чьи души спят, а тела больны.

Как душа без плоти не зовется человеком, так и плоть без души.

От самого себя – не убежать.

Основная идея человека – душа, и нас не должен вводить в заблуждение тот факт, что человек способен еще и ходить на двух ногах.

Можно сказать, что не только душа, зеркало неразрушимой Вселенной, неподвластна разрушению, но также и само животное, хотя его механизм сплошь и рядом может частично умирать и сбрасывать или надевать органическую оболочку.

У вас нет души. Вы сами – Душа. У вас имеется тело.

Что, если имеются не только два глаза, два уха, две руки и так далее, но также и две души, и они существуют раздельно? Они идут по жизни подобно сиамским близнецам в одном человеке… Они могут отличаться лишь немного, как однояйцевые близнецы, или могут быть совершенно разными, подобно добру и злу.

Глаза – окна души.

Тело есть инструмент, а душа – его функция, свидетель его действий и награда за них.

Каждый из нас является строителем храма, имя которому – тело. По-своему, в присущей одному лишь ему манере, каждый из нас служит в этом храме своему Богу, и никому не дано уклониться, ограничившись лишь обтесыванием мрамора. Все мы и ваятели, и живописцы, а материалом нам служат собственные плоть, кровь и кости. Любое благородство тотчас придает чертам человека изящество, любая низость или чувственность огрубляют их.

Душа и тело, тело и душа – как они чудесны! Есть животные свойства в душе, бывают и у тела мгновения духовной отвлеченности. Чувства могут возвышать человека, а ум – унизить. Кто может определить, где кончается чувственное побуждение и где начинается побуждение психическое? Как слабы произвольные определения заурядных психологов! И все же, как трудно разобраться в требованиях различных школ и решить, кто из них прав. Есть ли душа тень, заключенная в храме греха, или же, на самом деле, тело в душе, как думал Джордано Бруно? Отделение души от тела – таинство, таинство также и соединение их.

Человеческое тело – это инструмент для проявления мастерства человеческой души.