Андрей Рискин - Все пропьем, но флот не опозорим, или Не носил бы я погоны, если б не было смешно

Справедливость по-флотски.

Старший лейтенант Вова Суринов, закончив служебный день, пошел за приключениями в Камстигал. Камстигал – задворки Балтийска, самый отстойный район главной базы Балтийского флота. Бараки, непритязательные дамы, пьянь на каждом углу и т. п.

В итоге морду набили, деньги отобрали, документы не слишком трезвый, мягко говоря, Вовчик потерял. Получил пару фитилей (по служебной и партийной линиям).

Полгода сидел на борту, пока новые документы не оформили. Только их сделали, опять сдуру рванул в Камстигал – за приключеними.

Та же история. С фингалом, но без денег и документов.

Дошло дело до суда офицерской чести.

– Ну что, придурок, ты из этой истории какие-то выводы сделал?

– Да. Не надо ходить в Камстигал!

Зима 1983-го. Уходим на бээску [62]. Начальство пришло проводить. Тут ветер вдарил. Не можем от стенки оторваться. Так, значит, командуют, дробь, не наблюдать, штормовое предупреждение, выход переносится на завтра.

Женатикам добро на сход, на борту быть в шесть утра.

Утром, как и положено, завтракаем. Уже по-походному. С ветчиной, тушенкой и прочей снедью.

Вваливается механик. Шура Дремов, он же Дремыч.

Тяжелый, как стадо мамонтов. На стул, уже принайтованный [63]по-штормовому, не сел, а упал.

Вестовой чай поставил перед ним.

Взял мех ложку, поковырялся ею в тушенке, наковырял там что-то и – в стакан с чаем.

Мы внимательно наблюдаем. Мех помешал ложечкой в стакане. Отхлебнул. Поморщился. Добавил еще пару ложек тушенки. Выпил чаек.

Рожа удивленная.

– Ни хрена, – говорит, – не пойму. Вестовой! Почему чай несладкий?

Гидрограф в море. Вахтенным офицером стоит замполит корабля Серега Ломакин (совсем еще зеленый, только после училища). Командир – Леня Верпеко – дрыхнет в каюте.

Туман страшный. Ни хрена не видать.

Друзья-офицеры Сереге и говорят:

– Сереж, туман, а РЛС не работает. Так и впаяться в какого-нибудь рыбачка недолго…

– А что делать?

– Как – что? Нужно туманные сигналы подавать!

– Как?

– Каком! Берешь в руки матюгальник [64], выходишь на крыло мостика и кричишь с интервалом в полминуты: «Поберегись!»

Надо заметить, что на кораблях проекта «Океан» каюта командира рядом с правым крылом мостика.

Серега принялся обеспечивать безопасность мореплавания. Орет как сумасшедший.

Кэп, поначалу, видимо, ничего не понял. Сладко, похоже, спал.

А потом вылез из берлоги:

– Замуля! Я тебе щас этот матюгальник на жопу натяну!

Зря он так, как можно рупор на задницу напялить?

Лейтенант Мокроусов не пил. Хотя служил на корабле месяца три. Был белой вороной. И на тех, кто пил, то есть на всех остальных офицеров, смотрел с презрением.

Командиру, ясное дело, это не нравилось. На второй неделе боевой службы, будучи в состоянии алкогольного токсикоза, он вызвал лейтенанта к себе.

– Мокроусов, итти твою маковку, до меня доходят слухи, что ты непьющий. Это правда?

– Так точно, товарищ командир.

– А мы счас проверим…

Кэп полез в сейф и достал бутылку со спиртом. Налил полстакана. Пододвинул лейтенанту.

– Не, товарищ командир, – заартачился Мокроусов, – не буду. Хоть убейте.

– А что, – сказал кэп, – мысль хорошая.

Опять полез в сейф, достал «макаров», засандалил в него обойму и передернул затвор.

– Пей, лейтенант!

– Не буду!

Ствол пистолета медленно поднялся к лейтенантскому виску:

– Пей, сука, раз командир приказывает!

Лейтенант выпил. Залпом. Без воды и закуски.

– Свободен, – сказал кэп, разряжая пистолет.

После прихода в базу свободны оказались оба. Кэпа сняли за пьянство, лейтенанта – за стукачество.

Комендант Балтийска. Злой, как все коменданты. Переслуживший свое звание на десяток лет, как большинство из комендантской породы, вечно носящейся по городу в поисках нарушителей.

Летит на дежурном грузовике по славному городу.

Видит стоящего лейтенантика рядом с группкой матросиков.

Вылетел из кабины.

– Почему в день БП шастаете по городу?!

– Так…

– Молчать! Все в машину!

Едет, счастливый. Мол, еще одну бабочку на булавочку и другу моему Гульбарию в гербарий.

Приехал. Всех выгрузил.

Лейтенанта к себе в кабинет. Побалдеть чтобы. Оттрахать литюху, чтобы служба медом не казалась.

– Из какой части?! Почему у вас матросы не строем идут?! Да еще в день БП?!

Матросы вообще-то не шли, а стояли. Да не в этом дело.