Павел Воронцов - Пять часов до заутрени

Павел ВОРОНЦОВ

ПЯТЬ ЧАСОВ ДО ЗАУТРЕНИ

Время было позднее - далеко за вечернюю молитву, ближе к полуночи. Ночь была ясна и, хотя Луна еще не взошла, человеку с острым зрением хватило света звезд, чтобы различить темную груду валунов. У окрестных мальчишек это местечко носило название "шесть камней" (на самом деле их там было семь, но седьмой по верхушку врос в землю), больше же его никак не называли, потому что кого еще кроме мальчишек могут привлечь бесполезные булыжники, пусть даже такие здоровенные?

Человек направился к камням. Когда-то он бывал в этих местах и знал, что эти шесть камней именно то, что ему сейчас необходимо. Правой рукой он поддерживал левую, кисть которой была растянута.

Перед тем, как спрятаться в камнях, человек воровато огляделся преследователей не было видно, хвала всевышнему. Человек облизал верхнюю губу - из раны на щеке на нее успела натечь липкая кровь, и нырнул в проход.

Костер напугал его. Не ждал он его здесь. Отшатнулся, потом замер на краю круга света, щурясь. Сам пришел сюда потому, что знал - здесь можно развести огонь, не боясь быть замеченным снаружи. Но место оказалось занятым.

- Входи, не бойся, - Одного взгляда на сидевшего у костра, человеку хватило, что бы понять - бродяга. Голову и тело бродяжки скрывала шкура бизона, наверняка убитого незаконно, так что бизоньи рога, казалось, росли на сморщенной бродяжкиной голове. Из под шкуры выглядывали голые ноги. Старик посмотрел на руку вновь прибывшего и сказал:

- У меня есть настойка на корнях оленника. Снимает боль. И немного еды.

Человек кивнул и подсел к огню, думая о том, что еще вчера он в приказал бы высечь всякого оборванца, предложившего ему разделить трапезу. Оборванец протянул глиняный кувшинчик со снадобьем. Человек принял.

- Как тебя зовут, бродяга?

- Шумпувайлуййа, - сказал старик. - По вашему - Одинокая Сова.

- Да ты, никак, язычник. Не думал, что вас можно встретить в наших краях.

- Новые ветры всегда жестоки, - ответил бродяга. - Но мир вообще жесток, так на что же нам обижаться? А твое имя?

- Грегор Кай, - ответил человек и тут же пожалел, что назвал подлинное имя.

- Грегор Кай - это имя здешнего сеньора.

Грегор Кай кивнул.

- Это ты?

Сглотнув, Грегор с силой отрицательно повел головой.

- Что тебе до того?

- Я просто хотел узнать, не за тобой ли гоняются по всей округе крестьяне с топорами да вилами?

Грегор погладил рукой кинжал на поясе и негромко прорычал, глядя исподлобья: - "Нет!"

Старик глядя на него, негромко рассмеялся:

- Ну нет, так нет, добрый человек.

- Что ты тут делаешь, бродяга?

- Я ждал тебя.

- Меня?

- Ты ведь умрешь до рассвета.

Грегор Кай, вздрогнув, подался назад, положил руку на кинжал.

- Я не собираюсь на тебя нападать, - сказал старик не двигаясь с места. - Твою смерть можно прочитать в языках огня, листья, трава на лугу шепчут о ней и даже камни, на которых ты сидишь, знают о том, что тебе не увидеть восход.

Скажи кто-либо подобное вчера герцогу Грегору фон м`Каю, он бы рассмеялся этому кому-то в лицо, будь то даже епископ. Но сегодня...

- Ты - сумасшедший? - просто спросил Кай.

- Я - шаман, - ответил Одинокая Сова с таким достоинством, словно быть шаманом означает тоже, что быть графом или бароном.

- Колдун... - усмехнулся Грегор с презрением, но почти без примеси суеверного страха - герцогу не положено быть суеверным. Если бы не обстоятельства встречи, не было бы и речи об этом "почти".

- И давно? - спросил он.

- Что давно?

- Давно ждешь?

- Этот костер горит здесь уже четвертую луну, - ответил шаман.

- Все ты лжешь! - рассмеялся Грегор Кай, не без внутреннего облегчения, однако. - Не за что не мог ты ждать меня тут так долго. Смерды подняли бунт только сегодня утром, а час назад я и сам не знал, что буду здесь.

Шумпувайлуййа бросил на него лукавый взгляд:

- Зато дорога по которой ты шел, знала.

- Ты-то здесь причем?

- Я ждал человека, чья смерть близка. Пришел ты. Значит - ты скоро умрешь.

Услышав это, Грегор не нашел ничего лучше, как расхохотаться.

- Они идут сюда с собаками, - равнодушно сообщил Одинокая Сова, глядя в костер. - А до реки далеко.

- Идут... - Грегор замолчал на несколько секунд, а потом вдруг взорвался: - Скоты! Смерды! Это правда?

- Такая же правда, как то, что тебе не увидеть новый восход.

Несколько секунд Грегор смотрел на Шумпувайлуййу, потом, наклонившись, протянул здоровую руку, схватил старика за горло и притянул к себе. Отсвет костра и спекшаяся кровь придали благородному его лицу звериные черты.