Александр Олсуфьев - Эмигранты

Минуты через две Женька почувствовала, что отпускает. Успокоившись немного, она повернулась на спину и лежала так неподвижно, закрыв глаза, пока не заснула.

Глава 8

Отдых – дело ответственное

Будильник прозвонил точно в шесть утра, ровно во столько, во сколько Женька и хотела встать. Протянув руку, она привычным движением хлопнула по кнопке, после чего будильник кувыркнулся с тумбочки на пол и затарахтел оттуда ещё злобнее и громче. Колька заворочался на соседней кровати и сонно пробормотал:

– Ма, ты что? Почему так рано? Ты что, на работу идёшь?…

– Спи, спи…– у Женьки наконец получилось отключить звонок. – Пойду, искупаюсь.

– А я? – сонно моргая, спросил Колька.

– Если хочешь, то вставай. Но предупреждаю, вода ещё холодная и солнце не поднялось.

– Вода холодная… – задумчиво повторил Колька. После чего, покрепче прижав к себе медвежонка, завернулся с головой в одеяло так, что снаружи остался торчать только нос. – Ма, наверное, мы с Мишкой останемся. Ему не очень нравится холодная вода. Ты, как искупаешься, приходи, разбудишь нас.

– Ладно, уговорил. Спите. Я быстро вернусь.

Переодевшись и захватив с собой полотенце, Женька выскользнула из номера, аккуратно прикрыла за собой дверь, придерживая за ручку, пока в сонной тишине отчётливо не послышался металлический щелчок замка. Наступая на носочки, не сходя с середины ковровой дорожки, стараясь, чтобы ни одна половица не скрипнула и не нарушила таинственный покой спящего отеля, проследовала пустынными коридорами, спустилась в холл, где в этот ранний час никого ещё не было, но два представителя администрации уже начали в неумолимо ускоряющемся ритме перемещаться за стойкой от телефона к компьютеру и обратно.

Выйдя из гостиницы, Женька остановилась на пороге и посмотрела на небо. Солнце ещё не поднялось над горизонтом, но на востоке небосклон окрасился в нежнейший розовый цвет. Уже знакомой тропинкой она прошла через сад, такой тихий и таинственный ночью, в то время когда выходила на балкон, сейчас он вновь наполнился звуками и движением. Крохотные птички скакали по ветвям, пересвистываясь на все лады, приветствовали наступающий день. Какие-то невидимые насекомые, настраивая свои скрипучие инструменты, подыгрывали им. Все живые существа радовались новому дню, яркому и просторному, полному света и тепла. О своих тяжелых снах, похожих на кошмар, о приступе тоски она и не вспоминала, в этом нежном утреннем свете от них не осталось и следа.

Пройдя через калитку, Женька вышла на пляж, где в этот ранний час ещё не было ни души. Скинула халат, осторожно ступая по холодному, влажному от росы песку, подошла к воде. У самых ног лёгкие, почти незаметные волны, словно ласкаясь и приглашая поиграть с ними, подбегали, осторожно касались её, как будто приглашали проследовать за ними, и погрузится в море и поплавать по этому шелковистому зеркалу, где отразилось нежно-голубое утреннее небо. Сжав руки в кулаки и поморщившись, Женька сделала решительный шаг вперёд, внутренне сжавшись от предчувствия, что придётся плавать в холоде и в очередной раз испытывать на прочность свою силу воли и решимость привести тело «в порядок», чтобы это не значило, однако вода оказалась на удивление тёплой.

Пройдя вперёд, Женька осторожно, чтобы не брызгаться и не нарушать покоя, опустилась в воду и поплыла к бую, покачивающемуся невдалеке, как большая шишка. Проплыв туда и обратно, Женька вышла на берег и с удивлением почувствовала, что совсем и не устала, что сердце бьётся ровно, и её не качало, как когда она выходила из воды в прошлый раз, и, вообще, ощущение было такое, что она ещё раз могла бы доплыть до буя и вернуться, но проводить над собой подобные эксперименты не хотелось.

Женька обернула вокруг плеч полотенце и, повернувшись лицом на восток, наблюдала, как над горизонтом появился ослепительно яркий краешек солнечного диска. Солнце выбиралось из-за моря, поднимаясь всё выше, и скоро на него невозможно было смотреть – начинался новый день.

Сзади послышались шаги. Женька оглянулась. Через пляж к воде шёл высокий, седовласый мужчина. Одет он был в длинный, почти до пят банный халат. Мужчина вышагивал по песку степенно, не сутулясь, расправив плечи и поднимая высоко колени, словно маршировал, на ходу полы его халата развивались, как у шинели. Поравнявшись с Женькой, он задержался на мгновение и внимательно посмотрел на неё сверху вниз. Женька, закутавшись поплотнее в полотенце, непонятно по какой причине внутренне напряглась под строгим взглядом незнакомого старика и неожиданно для себя пролепетала: