Андрей Сибирский - Скала бессмертных. Мистерии Жизни

А во мне-то самом тогда мыслей разных и эмоций столько между собой бились. И с другими-то: чуть, что не так – я сразу в раздражении или в обиде, или еще в какой-нибудь «яме», в которую сам себя и сваливал своей неуравновешенностью. А потом приходилось силы тратить, чтобы выбираться из этой ямы, так как человеку в ямах жить негоже. Не для того он создан. Темно там, тесно и скучно. Но когда человек не в ладу со своей Душой – с той музыкой внутренней и гармонией, которой он изначально и является, то не видит он как будто этих ям: и раздражает ся, и обижает ся, и гневает себя, и ругает. Так-то оно и получается, хоть и кажется, что все это на другого направлено. А слова-то не обманешь, они сами за себя говорят. Это человек себя обманывать может. Воля у него свободная.

И вот – утро это. «Делать мне здесь больше нечего», – думаю. Давно я как-то сказал себе, что находился уже по земле – по горизонтали-то. Ни к чему это меня не привело. Чем я себя только не тешил – все не то. Тогда говорил, а теперь до дела время дошло. И книжка-то мне об этом говорила, которую я тогда читал: вчера прочитал главу 18, о философе одном, который понял, что на самом деле он ничего не знает, только книжные знания у него в голове, и решил уйти на гору – либо умереть, либо познать. Сегодня – 19 число, и читаю я 19 главу, которая меня туда же зовет.

Дом стоит на окраине у дороги на вершину горы и к Скале. И три звезды тех ночных, что вверх поднимались. И сон, который я несколько лет назад видел. И вспомнил я, как спросил меня однажды мой знакомый: «Чего ты хочешь?». Сделался я тих, посмотрел в окно, а там листочек или семечко клена «вертолетиком» вверх поднимается! Не возникло тогда во мне ясного ответа, а он мне – листочек-то – подсказывал. Чуял я, да как выразить, и как осуществить в жизни, – не знал.

А тут еще смотрю перед собой и скульптурку-то вижу, которую зимой из деревяшек морских сделал, а точнее – соединил только то, что уже было (да столь идеально, что ни черточки, ни точки своей вносить, не нужно было – только соедини!). И получилась – Скала Бессмертных. Так я назвал ее тогда. А на ней вот что: Старец стоит древний-древний, как сами камни, в проеме скалы. Песню будто или молитву поет. Да словно из самой вечности. А за вершиной, в нише с другой стороны Персик. И лежит он (как с Небес стекает!) на главе Агнца, из Скалы будто вынырнувшей. Персик-то – символ бессмертия.

Смотрю на эту фигурку и дивлюсь: да ведь это же она! Та самая Белая Скала! – такое имя я ей дал сначала.

«Тилик-тилик», – телефон голос подал. Сообщение пришло. От сестры: «Ищи дом, – пишет. – Сообщай о результатах». Ясен Путь. (Мы тогда с ней домик хотели присмотреть и приобрести на побережье, для отдыха и дела, да в этот раз, сами понимаете, я совсем по-другому воспринял эту весть).

«Теперь, – думаю, – прямо сейчас идти или…». Посмотрел я вокруг, по дому, по саду… «Если я сейчас ухожу, то кто знает, может, и не вернусь. А в таком виде дом и сад оставлять негоже. Хоть небольшие дела, но чтобы порядок был». Вспомнил я строчки стихотворения своего: «Отправляясь к Дальним Мирам,/ в Порядок привести// место привала// не забудь»! На том и решил.

Тут и покосить нужно было, и яблоки прибрать, и дров заготовить, и по возможности восстановить электричество; телефон зарядить да батарейки к фонарику. – Это все к тому, что вдруг Маша 4 4 девушка, с которой мы приехали на это место, но через какое-то время она покинула его, оставив, однако, свои вещи. вернется. А не будет меня, без всего этого ей не просто придется. Вот и взялся я за дела.

Одно сделал. Другое. Дождик стал накрапывать. Да тут еще по радио у соседей: «… Ожиданье – самый худший повод…». И в голове вертится: «Мы хотели, мы хотели – вот и все, что мы успели…». А дождик все сильнее… Зашел в дом. На часы смотрю – четыре часа прошло. Как раз хватило бы собраться и до места дойти… Ну, – думаю, – делать нечего. Дождь-то, вон какой. А на Скалу точно, все равно, что по вертикали карабкаться. В такую погоду и не добраться до вершины. Ждать теперь нужно, пока закончится дождь, да еще подсохнет. И дела не все сделаны.

А ночью такая гроза разыгралась, каких я мало видел. Темнотища! Дождь мощным потоком льется. Сверкает всё – молния в струйках дождя отражается! Гремит так, что иногда стёкла звенят! И всполохи – словно фейерверки кто взрывает непрерывно. Так, с небольшими перерывами три дня лилось.

В те дни я, конечно, дома сидел. Писать пробовал – да не шло. И книжечку все читаю одну. Что день, то и глава – одним числом обозначены. И не выбирал ведь! Так случилось.