Юрий Юрков - Карусель, или Матриархат

– Товарищи! – обращается он ко всем сразу, – где тут кабинет №21?

– Нет здесь такого, – наперебой спешат объяснить ему, – 29-й есть, к хирургу и на перевязку в кабинет №30, пожалуйста, вот кабинет без номера… может ваш?

– Нет, здесь я был, это, наверно, процедурный, мне нужен 21-й… Мужчина недоверчиво хмыкает и растворяется в коридоре, чтобы минут через пять возникнуть снова.

– Кабинет №21 где?…

– Товарищ, вам а который раз объясняют: нет здесь такого кабинета,

– Как нет… как сейчас помню: рядом с кабинетом №30 кабинет №21.

– Ну и ищите свой кабинет, только нас оставьте в покое.

– Нашёл похожий в другом крыле, но там ремонт.

– Но 21-й-то остался или там тоже ремонт?

– Не знаю…21-го тоже нет на месте, наверное, перевели.

– Но и здесь нет 21-го.

Мужчина соглашается, удивлённо крутит головой и вновь отправляется на поиск… Появляется минут через десять с надеждой…

– Где-то здесь кабинет №21?

– О-о-о, – вздыхают все дружно, – товарищ, нет здесь кабинета с таким номером, поймите, вам бы лучше врача на дом вызвать…

Страдалец появляется ещё несколько раз теперь он не расспрашивает нас, а ходит и смотрит молча, видимо, соображает что-то. Наконец ловит медсестру, но и та жмет плечами – злополучный кабинет №21 как сквозь землю провалился. Нет и всё…

Через полчаса и я выхожу из кабинета терапевта, и первое, что я вижу, навстречу – знакомый-незнакомец.

– Нашёл, – спрашиваю я, – кабинет №21?

– Товарищ останавливается в нерешительности, лицо его выражает смущение и грусть…

– Спутал я всё, города спутал… область с районом… Вспомнил в Туле кабинет №21 находится, там я лечился.., а я его в Узловой ищу…

/

Спешу, господа, спешу… Новый год на носу, а мне ещё в милицию надо успеть, потом в газету… Но обо всём по порядку… Сидим, мы, значит, в отделе… «Работа какая?» Да ни какой, ни до работы сейчас – четвёртый месяц, нет пятый с утра до вечера зарплату ждём, а также «чернобыльские, «детские», дивиденды… Голова кругом идёт – сколько их, денег-то. Но пока не зажмешь купюры в кулаке – радоваться рано. Так, зарплату, которую утром давать хотели, «налоговая» ночью реквизировала, «чернобыльские» пенсионерам отдали, а с дивидендами родное предприятие расстаться никак не может-боится обанкротится. Но мы не сдаёмся: организовали по всем правилам слежку за Главным финансистом и его подручными. Куда они, туда и мы: они в банк и наши там, финансисты из банка прибыли и задним двором хотели проскочить да на засаду из наших нарвались, другие у кабинетов, у кассы, у телефонов дежурят… И вот в разгар этой «работы» – в отделе человек объявился, вернее господин, вальяжный такой, одет, значит, шик-модерн, за ним два «шварцнеггера» маячат, видать, телохранители. «Я, – говорят господин, – есть предприниматель-бизнесмен. Вот продукцию у вас для фирмы закупаю, оформить должен… Познакомимся – Сергей Иванович Макаров». Все, конечно, кинулись во исполнение, не каждый день такое чудо коммерции. Один я, как услышал данные господина, шевельнуться не могу, ноги ватные, сознание мутится… Я ведь тоже Сергей Иванович Макаров, однофамилец, значит, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А последствия таковы – это, значит, я себе живо представил… Тёзка-бизнесмен сел и укатил в своём «Мерседесе» в офис, а может и за границу, а я остался… Выхожу на улицу а там уже киллер меня в оптический прибор ловит, приговаривая, ишь как вырядился в тряпьё, думает не узнаю, и уже курок нажимает, или фугас издалека управляемый мне под асфальтом подложили, и вот я уже лечу, расчленяясь в воздухе… Долго-ли спутать при теперешней спешке и неразберихе. Ну ошибётся разок киллер – не того уберёт – не велика беда – поправится, а на моё место с «биржи» сто человек прибежит, право на труд завоёвывая… Так что бегу, бегу в милицию, господа, в паспортный стол… фамилию менять, а оттуда прямиком в местную газету «Знамя» объявление давать, я, мол, не тот Макаров, не бизнесмен, а так жалкий служащий, не получу жалованье ещё месяца два и так помру, без пули. Не убивайте меня, господа киллеры… Я не тот Макаров… Дайте хоть Новый, 1997 год, справить.

– Тьфy. Ээхх, л-и-им-о-н-ончики, зачем цветете вы в моем саду? Я говорю молчать, любoгo зашибу.

– Товарищ, нехорошо, здесь дети, – неуверенно заметил пожилой мужчина. – Если выпили?

– Что-о? Видел очкарик. Огромный, грязный кулак, очутился перед носом очкарика и произвел на него, явно, невыгодное впечатление.