Сам Сильвестр Первый, согласно легенде, оказался Папой Римским, который в 314 году нашей эры поймал ветхозаветное чудовище – змея Левиафана. Этим самым он оказал человечеству большую услугу – спустя семь веков этот страшный зверь должен был вырваться на волю и уничтожить мир. И только благодаря Папе Сильвестру Первому эта трагедия не произошла. Когда Папа умер, 31 декабря 335 года, благодарное человечество начало почитать этот день как день Святого Сильвестра. Тем не менее, это красивое, но чужое название обошло стороной православных христиан и всех евреев. Выяснилось, что празднование Сильвестра было католическим обычаем. Но такая уж была каша в головах моих бедных студентов. В моей же «пост-совковой» голове на эту тему был просто вакуум. И это было стыдно.
Надо сказать, что и до приезда в Израиль и, конечно, находясь в самой Стране, я себя всесторонне развивала. В России я изучала иврит и еврейские науки. В Израиле я ходила на всевозможные курсы повышения квалификации и изучала на иврите все, что могли знать мои студенты с младенческого возраста: песни, музыку, историю, израильскую литературу. Для себя лично, для души, я изучала иудаизм.
Я, конечно, рассказала им и о Сильвестре, и об истинном обычае празднования Нового Года в России. Труднее всего было объяснить, что в России мы не праздновали Рождество – ни католическое, ни православное, а Новый Год для нас не был религиозным праздником. Мы празднуем приход Нового Года, с которым связаны новые надежды, мечты о здоровье, о счастье. Мы так и говорим друг другу: «С Новым Годом, с новым счастьем!» Ведь все мы, все страны мира, вступаем в следующий год, включая и израильтян, хотя у нас, у евреев, есть свое летосчисление. Мне казалось, что взаимопонимание было достигнуто. Но в каждой новой группе, в каждом новом учебном году, раздавался все тот же вопрос: «Анна, ты празднуешь Сильвестр?» Кто когда-нибудь работал в школе или другом учебном заведении, знает об этой ежегодной душевной травме преподавателя. Ты, казалось бы, уже все объяснил, но приходят новые ученики, и им надо снова объяснить: нет, я не католичка, я не поклоняюсь Сильвестру, и все, кто приехали оттуда, даже знать не знали, кто он такой, этот ваш Сильвестр, пока не прочитали в Интернете.
А однажды я услышала удививший меня вопрос: « Хевре (ребята – иврит), где МЫ будем праздновать Сильвестр?» Это было уже групповое, но искаженное принятие «русских». Для меня это означало, что израильтяне начали нас принимать как своих. Только как-то странно они нас принимали, не совсем так, как мне бы хотелось. Они тоже начали праздновать этот день, но как-то навыворот. И это меня огорчало.
Шли годы. Менялись студенческие группы. Я непрерывно работала над собой. Мой британский английский приближался к американскому звучанию. Мой иврит не освободился полностью от акцента, но стал более благозвучным. Да и внешне я уже не отличалась от обычной израильтянки. И однажды я дождалась.
31 декабря, как обычно, урок английского был последним. Он был длинный, две сдвоенные пары. Заканчивался в 20.30 вечера. Долг есть долг, я работала, хотя меня ждали дома. В пять вечера в группе началось волнение. Я услышала два ключевых слова «рикудим» (танцы) и «новигод».
В 5.30 раздался девичий голосок: «Анна, улай маспик (может, достаточно)?» Я: « Ма питом? (с чего вдруг?)».
В 6.00: «Аннеле, йалла (хватит)». Я: « Од кцат (еще немного)».
В 18.30 – еще голосок, уже с мольбой: «Анночка, генуг ! (хватит – идиш). Новигод бе Тель-Авив. Ешь ляну рикудим (у нас танцы)».
Этого уже не выдержит никакое сердце. Имя из детства. И как она узнала, чертовка!
Все свободны! Всех с Новым Годом!!!
Что новый год? Повторность цикла.
Летит планета, как привыкла,
На новый круг, витки мотая,
Как на клубок – модель простая.
Неутолимые печали
По-прежнему пребудут с нами.
Для них что старый год, что новый —
Они проникли до основы,
И в них копать не нужно глубже.
Откроем дверь, пойдём наружу,
На слабый свет в конце туннеля,
На выходной в конце недели,
На неожиданную встречу,
К тому, кого обнять за плечи
И обогреть давно уж надо,
Чтобы душевный мир наладить.
Пойдём, войдём в другую воду,
Через другую непогоду
Перебредём, и перебродим
В напиток крепкий, водки вроде.
И, кстати, тост: «Давайте, братцы,
Промеж себя не будем драться!»
И так мотает нас планета.
Что новый год? – Пройдёт и это…
Читать дальше