Анастасия Затонская - Избранное-2019. II Всероссийский литературный конкурс о животных «РяДом»

День ото дня жить одному становилось все сложнее и сложнее. Я уже не вставал на лапы, спал круглыми сутками и к полу, наверное, совсем прирос. Никто не пытался меня обучать командам и гладить. Люди, которые искали себе собаку, обходили мою клетку стороной – и в самом деле, зачем им взрослый, страшный, агрессивный пес, поменявший уже шесть домов!.. Что ж, я добился того, чего так желал – я один, меня больше никто не предаст, только счастья это почему-то не принесло…

– …может, вам все-таки подыскать другую собачку? Этот слишком злой… На всех бросался раньше…

– Нет. Мне нужен именно мой пес, которого месяц назад забрали. Меня выписали из больницы, понимаете? Я вернулся за своей собакой.

Дверца клетки отворилась. Легкая ладонь легла на мою голову. Она была теплой, пахнущей чернилами и геранью. Лицо Высокого Человека было бледнее и тоньше обычного, но я никогда не видел на его лице настолько счастливой улыбки. Я не знал, что это за чувство переполняет нас с Высоким Человеком на двоих, но единственно, что я понял, так это то, что этим утром в нас обоих что-то изменилось. Я просто понял, что не осталось больше сил жить одному. Мне нужен Высокий Человек. И его живой Дом. И долгие прогулки. И тикающие часы.

Высокий Человек, кажется, понял меня.

– Я скучал. Идем домой.

С первым весенним теплом стаи пернатых потянулись в родные края.

Поселяясь у городских водоёмов, на реках и озёрах, они охотно идут на контакт с людьми и угощения принимают с удовольствием.

Почти каждое утро я наблюдала, как пара диких уток, расправив крылья с сине-фиолетовым блестящим ромбом, хорошо заметном при полёте, взлетала с островка пруда во дворе нашего загородного дома. Пара удалялась, красиво вытянувшись в линию, но вскоре возвращалась. Утки с шумом садились на воду, затем, переваливаясь, медленно выбирались на островок.

Очень красив селезень: с яркой изумрудно-зелёной головкой, белым ошейником и коричневой грудкой. Уточка – поменьше размером, скромненькая и неприметная. Ноги у них – оранжевые, клювы – жёлтые.

Солнечное весеннее утро. Хлопотливо суетятся, чирикают воробьи. На пробивающейся траве бриллиантовыми искорками поблёскивает роса. Земля пробуждается, рождая ростки первых цветов, воздух благоухает весенней свежестью.

Я звала в дом мою собачку – чихуашку Асю, но, обычно послушная, она не обращала на мой зов никакого внимания. Наверное, нашла что-то уж очень интересное под туей на островке пруда, куда раньше очень редко бегала через мостик. А тут…

Подойдя к ней и отодвинув раскинувшиеся до самой земли ветви туи и растущего рядом красавца-можжевельника, я застыла от неожиданности. Там оказалось сложенное из веточек, травинок и сухих листьев гнездо, дно которого устилала сухая хвоя, края обрамлял пух. А в гнезде – семь зеленовато-оливковых утиных яиц! Так вот что вызвало такой интерес у собаки! А ведь у меня есть ещё большой дворовый пёс, две кошки и кот. Странно, что они до сих пор не обнаружили гнездо и не разорили его!

С этого момента вход на островок был перекрыт листом фанеры, и все жильцы дома старались не беспокоить наших пернатых гостей. Очень необычно и удивительно, что дикие утки устроили гнездо совсем рядом с человеческим жильём!

Всего было снесено 11 яиц, и утка села высиживать потомство. Целыми днями под туей виднелся её серый неподвижный силуэт. Улетала она только ранним утром и вечером ненадолго, видимо на кормёжку. Селезень же, наоборот, прилетал крайне редко.

И вот настал долгожданный день. О чудо! В пруду за мамой-уткой гуськом плавали одиннадцать оливково-сереньких комочков, малюсеньких утят. Бетонные берега чаши искусственного пруда были отвесны и слишком высоки для крохотных птенцов. Утка крякала, беспокойно звала их на островок, но выбраться на него из воды им было не под силу. Утята были так малы и беззащитны! В пруду с проточной водой не росли водоросли, не поселялись насекомые… Малыши тщетно цедили воду клювиками, но чистая вода ничем их не насыщала. Беспомощные и усталые они плавали всё медленнее и медленнее, жалобно попискивая. Им бы забраться под крылья мамы, согреться. И кушать так хочется!

Из широкой доски, закреплённой на берегу острова и опущенной другим концом в воду, соорудили сходни, по которым утята тут же взобрались на островок.

Я вспомнила, как моя мама выращивала цыплят. Сваренное вкрутую и мелко измельчённое яйцо пришлось утятам по вкусу. Сытые и сухие они мирно уснули, зарывшись в утиные перья.