Вячеслав Марченков - Бормотуха. Сатира и юмор

– Ага!

Кивнув головой, подтвердил приятель.

– Это хорошо! У нас вахтёрша строгая, только до десяти вечера пускает незнакомых в общагу. Так что помни об этом!

Важно повторил напутствие Димон, заходя в просторный, прохладный холл девятиэтажного дома, где за обычным школьным столом, в очках, надвинутых на круглый, словно картошка нос, сидела пожилая женщина. Она строгим взглядом окинула вошедших парней и недовольно буркнула;

– А это, кто ещё?

– Это мой друг, тёть Нюр! До вечера у меня побудет!

Соврал Димон, проходя мимо. Женщина промолчала, и товарищи спокойно поднялись на второй этаж. В комнату, над козырьком общежития, где проживал приятель Семёна. Дима, по-хозяйски, швырнул олимпийку на одну из кроватей и, открыв крышку кастрюли, стоявшей на журнальном столике в середине комнаты, задорно пригласил товарища к обеду, указывая на стул;

– Садись, ухажёр! Перед любовной встречей, надо хорошо подкрепиться. Я утром сварганил гороховый суп. Пальчики откусишь!

Семён, у которого с утра во рту не было маковой росинки, с удовольствием подсел к столу и лишь друг подал ему наполненную тарелку с супом, принялся жадно поглощать изысканное угощение, которое ему показалось слегка кисловатым. Однако особо выбирать было не из чего. И через некоторое время, под напором проголодавшихся товарищей, кастрюля с гороховым супом быстро опустела. Довольные обедом, друзья, завалились, не раздеваясь, на кровати и перекинувшись незначительными фразами, быстро отошли ко сну.

Наступил вечер. Димон ушёл к однокурсникам, задолжавшим, как и он, зачёты, готовиться к предстоящей встрече с преподавателями, а Семён, почистив зубы в общественном умывальнике, направился к поселковому озеру, где должна была состояться долгожданная встреча с избранной им пассией. Вначале всё шло по намеченному им плану. Встреча произошла ровно в девять. Девушка очень обрадовалась приезду Семёна, и долго рассказывая ему о Сельскохозяйственном институте, у входа в который молодые люди удобно расположились на одной из многочисленных скамеек. Но за тем, юноша почувствовал странные позывы, отдававшиеся бурлением в его молодом желудке. Семён, дабы сгладить эту неловкость, тут же предложил Рите прогуляться и, отставая от девушки по различным причинам, вызывающе громко кашлял, заглушая, таким образом, выбросы непотребного газа. Однако гороховый суп не сдавался, с каждым шагом увеличивая нагрузку на молодой организм. И когда стемнело, и девушка, наконец-то решилась пригласить юношу в гости, Семён ухватился за это предложение, как за спасительный круг цепляется утопающий. Из последних сил, сдерживая в себе соблазн собственного желудка, разрядится в тихий, летний вечер оглушающим салютом, парень кое-как добрался до двери своей спасительницы. И когда та, открыла входную дверь в квартиру, к слову сказать, находившуюся на третьем этаже панельного дома, Семён осторожно поинтересовался расположением комнат. Рита, совершенно не догадываясь, о намерениях парня, обыденно вымолвила;

– Располагайся как дома!

Сама, шмыгнув, тем временем, в ванную комнату, где к великому сожалению кавалера находился одновременно и туалет. Тогда, он, не долго думая, бойко заскочил в комнату и прикрыв за собой наспех дверь, с таким оглушительным залпом, выпустил всю накопившуюся в животе гадость, что на окнах от взрывной волны, прокатившейся эхом по тёмной комнате, закачались белые шторы. Семён, натужившись, ещё несколько раз повторил выхлоп, и, с облегчением выдохнув, умиротворённо подумал;

– Ну и вонизм! Не комната, а колхозная уборная!

После чего, дабы избавиться от зловония, снял с плеч серый пиджак, и энергично размахивая им в темноте, стал избавляться от последствий злосчастного горохового супа. За таким мероприятием и застала его Рита, неожиданно открывшая дверь в комнату.

– А ты чего без света здесь?

Просто спросила она, нажав на включатель у двери. То, что увидели молодые люди в следующее мгновение, ввело в шок их обоих. На кровати, выглядывая из-под пухового одеяла, расширенными от ужаса глазами, лежала мама Риты. Её бледное лицо говорило о том, что женщина только что пережила нечто, похожее на катастрофу. То же самое испытал и кавалер девушки, узнавший о присутствии в квартире постороннего человека.

– Мам, ты в город не поехала?

Наконец-то тихо поинтересовалась у женщины дочь. На что та, открыв рот, лишь хрипло выдавила из себя;

– Это что было?

Выйдя из оцепенения, Семён решил тут же ретироваться. И рванул из квартиры, с таким рвением, что опомнился только у института, где так благочестиво и мирно они недавно беседовали с Ритой. Первое время он, обдумывая произошедшее, тупо стоял на месте, не двигаясь, после чего, схватившись за живот, так дико заржал в темноту посёлка, что в окнах близлежащих домов зажегся свет, встревоженных не нормальным хохотом, жителей безмятежных многоэтажек.