Евгений Лиманский - Признание… II. Учебное пособие для начинающих гетер

С тех пор прошло почти три года, было самое начало весны. На экране моего смартфона высветился незнакомый абонент. Звонила женщина, очевидно, пожилая. Голос её дрожал:

– Здравствуйте, Евгений, вас беспокоит Олимпиада Ефимовна Афанасьева.

Боже мой, это же Сашина мама, мы были знакомы, когда-то даже общались вместе с Сашей. Помню, что меня всегда поражала лёгкость, с которой она осваивала новые гаджеты, например, мобильный телефон или новые системы коммуникации, например, WhatsApp.

Недоброе предчувствие закралось в мою душу.

– Здравствуйте, Олимпиада Ефимовна, с Сашей всё в порядке?

– Саши больше нет. Он умер сегодня ночью.

Это прозвучало, как гром среди ясного неба. Это всегда странно, когда успешный здоровый человек вдруг умирает. Хотя человек, как известно смертен, и больше того, как говорит Воланд, порой внезапно смертен, но должны же быть какие-то признаки надвигающейся беды. Получается только одно: все эти признаки появились уже после того, как мы перестали общаться.

Наступила неловкая пауза.

– Примите мои соболезнования, – только и нашёлся, что сказать я.

– Спасибо, вы придёте на похороны?

– Да, конечно, приду. Может, нужно чем-то помочь?

– Нет, спасибо. Похоронами занимается Сашин младший брат, мой второй сын Николай. Просто приходите.

Она назвала адрес места, где Сашу должны будут провожать в последний путь и отключилась.

Через день в назначенное время я на такси подъехал на место прощания по указанному адресу. Это оказался крематорий на территории городской больницы.

Все, кто пришёл прощаться с Сашей, собрались вокруг Олимпиады Ефимовны. Я, хотя и с трудом, но узнал её. Брат Саши, Николай, поддерживал её под руку. Я подошёл и поздоровался. Людей, пожелавших проститься с Сашей, собралось на удивление мало. Кроме матери и брата была ещё Сашина тётя, младшая сестра Олимпиады Ефимовны, она специально прилетела на похороны. Было ещё несколько знакомых родителей покойного. Брат Саши был с женой. Вот, собственно, и все собравшиеся. Жена Саши, Ирина, с сыном Вадимом стояли немного поодаль. Из Сашиных знакомых я не увидел никого. Получается, что из друзей пришёл я один. Это было так странно, учитывая Сашину общительность и широкий круг знакомых.

Я подошёл к ним и поздоровался. Ирина в чёрном пальто и с чёрной вуалью выглядела серьёзной и сосредоточенной. Но страданий или слёз я не увидел.

Ирина заговорила первой:

– Женя, привет, а ты давно не виделся с Сашей?

– Ты знаешь, Ир, уже почти три года. Собственно, это была его инициатива. Иногда мы созванивались, но не виделись уже долгое время. А в последний год мы, по-моему, уже и по телефону не разговаривали.

– Ты ничего не знаешь, он же ушёл от нас как раз год назад. Жил в какой-то съёмной квартире. С работы тоже ушёл, вернее, как ушёл, у него же наступил пенсионный возраст, он захотел уйти, задерживать его не стали. С тех пор мы с ним тоже больше не встречались, но он иногда виделся с сыном. Вадим говорит, что он сильно выпивал, в последнее время выглядел очень плохо.

Вышла администратор и пригласила нас для прощания. В середине зала стоял гроб. Саша был одет в строгий костюм-тройку и галстук. Сначала я даже не понял, что именно мне так непривычно, ведь при жизни я его ни разу не видел в костюме. Джинсы на болтах (дань бесшабашной джинсовой молодости) и рубашка на выпуск были основой его повседневного наряда. Я не узнал его совершенно. Он выглядел чересчур худым даже для покойника. Видно, что не только маска смерти так преобразила его. Складывалось впечатление, будто в последнее время он не ел ничего.

Ещё один нюанс в облике Алекса меня не то чтобы удивил, скорее немного озадачил. В какой-то момент мне вдруг показалось, что на мёртвых губах застыла вечная улыбка. Я даже подумал тогда, что она возникла на его устах в последнее мгновенье, когда он понял, что достиг того к чему стремился. А ещё через несколько дней я нашёл подтверждение этой моей отрывочной мысли, но это я опережаю события.

Мама Саши сквозь слёзы вымолвила несколько слов прощания и припала к нему, содрогаясь от рыданий. Сын что-то произнёс о папиных заслугах и достижениях, о том, что они, хотя порой и ссорились, но, всё равно, были очень дружны. Я тоже сказал несколько слов о нашем общении, о путешествиях, встречах и совместных планах. О том, что это всё закончилось ещё три года назад, я говорить не стал. После того как все желающие высказались и отдали последние знаки внимания усопшему, батюшка приступил к отпеванию. Когда он закончил последнюю положенную в таких случаях молитву, сотрудники накрыли гроб крышкой и закатили его в жерло печи. На этом обряд прощания и закончился.