Сергей Невраев - Ой ты, глушь! (Из воспоминальника отставного майора)

– Отчего ж не интересно, – первой решилась милостиво поделиться Мысец, – в целом ничего так, полиция же по определению в центре событий – всегда и всех. Вот только события эти в наших местах мелковаты, сами знаете – в основном бытовуха, а если нет, то изредка махач какой по пьяни. Но с другой стороны мы как-никак людям помогаем, приучаем их жить прилично – дружно.

– Порядок, он во всем быть должен, а мы на то и поставлены, чтоб так все и было, – неизобретательно вставил скучный, даром, что молодой Драппай, – тем и живем.

– Вот и молодца, так держать, – одобрил Пасмурков, как-будто вовсе ничего и не слушавший.

– Да, на наших местных происшествиях особо не разгуляешься… – осмелилась закинуть вдаль удочку Мысец. – Я что подумала: мне тут нужно курсовик серьезный подготовить с заделом на дипломную квалификационку, а материал для этого подобрать не получается никак. Может, подкинете что-нибудь выдающееся из ваших старых дел, поможете? У Вас такой богатый опыт!

– Что еще за курсовик? – удивился Драппай. – Ты же всё, разобралась со своей академией, закончила со всем этим?

– Так подруга попросила, – пояснила Мысец, – она академический брала, ну и поотстала, а теперь тяжко ей приходится на доучке, с малышом-то своим. Я просто обязана ей помочь.

– Так пусть в Инете пошарит, там полно всякого, – продолжил нудить Драппай.

– Да ну тебя совсем, с твоим Инетом заодно, – возмутилась Мысец, – один отстой там, всем давно сто раз известный. Сейчас с этим не очень, все тупые заимствования отслеживаются и далеко не приветствуются. А потом мне и самой интересно чем-нибудь живым заняться. Ой, а вот и наш обед!

Подоспевшая приветливая официантка споро сгрузила с тележки им на стол заказанные блюда, попутно сопровождая свои высокопрофессиональные действия пожеланиями приятного аппетита, а после получения платы поулыбалась приятным клиентам на прощание, и обратно шустро удалилась.

– Я могу попробовать помочь, – великодушно откликнулся на просьбу юной офицерши Пасмурков, придвигая к себе тарелку с первым, – вот только не знаю, как с живым, а есть у меня в заначке один довольно примечательный казус из здешнего прошлого. Есть чем записать?

Он взял протянутую Драппаем ручку, пометил что-то на бумажной салфетке и передал ее Мысец.

– Вот смотрите, я набросал тут по памяти реквизиты дела, надеюсь, должно быть все правильно, ну и свой телефон оставил. Вы поднимете в архиве это дело, посмотрите предварительно, а потом мы встретимся и тогда уже предметно поговорим обо всем. Не здесь же это обсуждать, а то обед стынет, да и время у вас должно быть ограничено. Договорились?

Довольная Мысец одобрительно кивнула, и все плотно занялись обедом, похваливая и Борщовского, и Пампушкина, и всех остальных безымянных, не удостоенных чести попасть на вывеску из-за скаредной ограниченности ее размеров и непреклонной суровости законов грамотного маркетинга.

Дело было в Свистоплясово, оно же колхоз «Верный путь», где в самом начале восьмидесятых рулил председателем Вольновой Михаил Михайлович. Так вот, не успело это начало кончиться, как Вольновой М. М. куда-то пропал, и с тех пор его никто не видел. Так он и не нашелся. А человек он был заметный, как тогда выражались – энергичный руководитель, крепкий хозяйственник и все такое, и всего-то было ему около тридцати пяти от роду. Маловероятно, чтобы он самовольно сбежал и нигде не всплыл потом, тем более что в те времена строгого (до о-го-го как!) паспортного режима с миграцией было совсем не так все просто. В итоге Вольновой был объявлен без вести пропавшим, на том дело было закрыто.

Мысец разочарованно вздохнула, и брезгливо отодвинула ветхую папку в сторону. Чего стоило уломать Жилдабылина, их заведующего делопроизводством, чтобы он разворошил весь свой архив сверху донизу! И ради чего это? Дверь приоткрылась, и в проеме показалась сперва до боли знакомая кружка, а следом в кабинет заглянул ее владелец, как всегда радостный такой.

– Привет, Аннет! – шутливо поздоровался Драппай. – Не испить ли нам чайку, что скажешь? Самое время горлышко от пыльцы архивной сполоснуть. Наглоталась, небось, пылюки-то?

– И тебе привет, Сашет, заходи, заботливый ты наш, – ответила Мысец и поднялась из-за стола, чтобы включить электрочайник.

– Что там выдающегося? – кивнул на папку Драппай. – Ничего себе, висяк?

– Он самый, – кисло подтвердила Мысец, – да еще какой отстойный…