Сергей Невраев: Быть чеволнеком

© Сергей Невраев, 2022

ISBN 978-5-0053-3534-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Притихший к вечеру лес, окрашенный в блекнущие с отступлением солнца к горизонту цвета золотой осени, все еще хранил остатки последнего тепла и, возможно, таил прощальные дары уходящего бабьего лета. Двое ребятишек, вышедших на традиционную вечернюю прогулку с вернувшимся после работы отцом, с воодушевлением ворошили прутиками опавшие на землю листья в надежде самостоятельно отыскать мало-мальски съедобный гриб, и лучше не один, чтобы хватило всей семье на ужин. Лес был для них все равно, что дом родной, который был так построен, что стоял практически на его опушке. Потому они и считали этот лес своим и чувствовали себя в нем своими почти в той же степени, что и на бабушкином с дедушкой приусадебном участке. Один из ребятишек был постарше раза в два, а другой еще и в школу не ходил.

– Тёмик, ну куда же все грибы подевались, – пожаловался младший старшему, – может они все закончились?

– Ты неправильно ищешь, Никита, – наставительно заметил старший Артем, – вот зачем ты в одном месте ковыряешь, и ковыряешь? Если уж там нет ничегошеньки, то и не появится, это тебе не картошка.

– Да? Ты будто – правильно! Тоже ведь не нашел ничего?

– И что с того, если тут пусто? Интересно, как там у папочки. Пойдем к нему, посмотрим?

– Пойдем, – согласился младший Никита, – а где он? Ты его видишь? Посмотри, тебе сверху лучше должно быть видно.

– Само собой вижу: вон же он. Пойдем по дорожке, так быстрее догоним.

Они свернули на тропинку и побрели не спеша к отцу. Тот хоть и оторвался уже на приличное от них расстояние, но не терял при всем при том детей из виду, поглядывая назад время от времени. Внезапно Никита остановился, озадаченно глядя в сторону, противоположную той, откуда они выходили на тропинку.

– Ой, Тёмик, что это там? Шевелится…

– Да ладно, может всего-то муравейник какой-нибудь, пойдем уже.

– Не, про муравейник я знаю, а это что-то живое, и оно такое, шевелится, – настойчиво шептал Никита.

Артем нетерпеливо развернулся и глянул, куда указывал ему брат.

– Не вижу я ничего такого, хорош тебе, прикалываться.

– Смотри, смотри, сейчас опять пошевелится.

Артем пригляделся, и правда, увидел нечто похожее на кучу тряпья, придавленную поваленным деревом.

– Видишь теперь? Вон там вон под бревнышком…

Они стояли и смотрели в лес, не решаясь подойти ближе. Тут куча вовсю заворошилась, встопорщилась такая, и из нее глянуло на ребят совсем человеческое лицо. Никита испуганно спрятался за брата, а от кучи донесся сдавленный, но внятный голос:

– Ребята, эй! Помогите, пожалуйста, я туточки застрял немножко.

– Сейчас! Папаню только позовем, – не очень громко ответил куче Артем.

– Не надо папаню! Идите ближе, не бойтесь, я скажу что делать.

Голос, казалось, принадлежал подростку ненамного старше Артема, и это успокоило детей достаточно, чтобы они осмелели и приблизились к нуждающемуся в помощи бедолаге. Это были добрые и отзывчивые дети.

– Есть у вас фонарики?

А у Артема как раз был с собой фонарик. Осенью темнело быстро, и отец давал ему этот фонарик, чтобы не споткнулся невзначай в темноте, ну, и чтобы совсем мелкий тоже не заспотыкался заодно.

– Это хорошо, – обрадовалась куча, – тогда просто посветите им на меня разик или несколько.

Артем без лишних уговоров направил фонарик в сторону кучи и несколько раз заставил его зажечься. И вдруг, как ни трудно этому поверить, куча исчезла. Совсем!

Огорошенные ребятишки закрутили головами, завертелись и сами, озираясь вокруг в попытках разобраться в происходящем.

– Эй! Вот он я, на пенечке, ха-ха-ха! – донесся до них с неожиданной стороны знакомый уже голос.

И в самом деле, поодаль сидел себе на пеньке, смеясь и помахивая им рукой, как ни в чем не бывало, совсем не страшный паренек-подросток.

– Где вы, мелки-е, ау?! Что там у вас случилось? – донеслись с тропинки возгласы встревоженного отца двоих детей, подоспевшего уже, судя по звучанию, совсем близко.

– Ой-ой! А ну-ка посветите на меня еще, да я отпрыгну, пока он меня не засек, – попросил соскочивший со своего пенька паренек.

Артем, как и проситель, тоже не сильно жаждал пространных объяснений с родителем, и потому, не медля, мигнул на чудного парнишку фонариком разок-другой, и тот опять пропал из виду. Совсем!