Альбина Снежинская - Безразмерный спецназ

– Ты, как всегда, с примочками, но вовремя, – смеялся вместе со всеми Арсеньев, – ведь вы сейчас с Васькой избавили нас от двух занудных психов.

– А Васька, это кто? – заглатывая яйцо целиком, прошамкал Гоша.

– Да зверь твой! Или как его? Мурзик, Котофей, Матроскин…

– Я когда Гошу увидел, обомлел, – поднес чайник Александр, – подумал, что после вчерашнего Лешие мерещатся…

– Мяу!

– Нарочно захочешь так вырядиться, не получится…

– Стоп, повтори, что ты до этого сказал? – перебил его Арсеньев.

– Про лешего?

– Мяу! Мур!

– Нет, вы поняли, на какое имечко этот зверюга отзывается! Леший, значит!

Кот промяукал еще раз, с любопытством огляделся по сторонам, и вдруг, зашипев, выгнулся и одним прыжком накрыл розовеющее под стулом чудо.

– Интересно, кто подкинул этому зануде женские шлепки?

– Ты, Витька, лучше спроси, как вообще в наш, чисто мужской тапкодром, проникли эти лазутчики? – засмеялся Харченко.

– Да, пикантный вопрос…

– Так, вопросы отставить, завтрак закончить! – прервал разговор Кузьмин, материализовавшись около столика как по волшебству. – Всем построиться и шагать на стадион! Сейчас сдам вас физруку Подопригоре, а в полдень встретимся на построении, у флага, где и получите дальнейшие инструкции.

Толстяки, задевая дверной косяк солидными животами, или, как выразился Арсеньев, давя друг друга своим «авторитетом», начали нехотя вываливаться из столовой.

Стадион встретил новичков насмешливо. Видно, не впервой ему наблюдать подобную ужасающую картину.

– Бубликов! На козла!

– Не хочу на козла!

– Бубликов, не задерживай очередь желающих! Да куда в обход, через него прыгай! Ладно, следующий!

Спортивный инвентарь жалобно поскрипывал и прогибался до земли под тяжестью неспортивных тел. Каждый кульбит и прыжок вызывали дружный смех.

– Эдик, а почему ты никогда не снимаешь бабочку, это что, личная фишка такая? – в перерыве между хохотом поинтересовался Харченко.

– Это мой талисман, снимаю только дома, – угрожающе сжал кулаки психиатр. – Если кому интересны подробности такой привычки, я расскажу…

Александр слушал разговор невнимательно, он сидел на скамье предпоследним и с нетерпением ждал своей очереди. Рядом с ним крутился юркий курносый брюнет, постоянно оглядываясь назад.

– Что ты все время в кусты всматриваешься, ждешь кого-то? – не выдержал Саша.

– Там что-то постоянно щелкает, вроде кинокамеры, – заикаясь, прошептал тот.

– Ну, ты придумаешь! Кому тут нас снимать?

– Да ты, как я погляжу, шутник у нас! – подключился к разговору сдавший нормативы Арсеньев. – Как там тебя?

– Пётр Прыгун.

– Да, Петька, такая комедия даже без монтажа и звука на «ура» пройдет! О, Санек, твоя очередь сниматься, хотя на Оскара не потянешь!

– Это почему же?

– Так Гоша постарался – козла напополам, бревно на дрова, канат вместе с деревом вырвал! На тебя материала маловато осталось, подпорчен интерьерчик-то! – подталкивая вперед друга, посмеивался Виктор.

В полдень все собрались на строевой смотр. Четырехугольная площадка была размечена цифрами, места для каждой группы пронумерованы белой краской. На стыке линий стояла небольшая трибуна, над ней шумно развивался российский триколор.

– Ну, точно как в пионерском лагере на линейке! – воскликнул Александр.

– Пусть будет линейка, если хотите, – капитан посмотрел на друзей, и неуловимая смешинка загорелась в его ярких синих глазах. В этих же глазах отразились четыре десятка измотанных и поникших «рекордсмена», с расписанием в руках.

– Да тут ни одной свободной минуты! – воскликнул Арсеньев, прочитав распорядок дня.

– Ежечасный труд – главное в нашей методике!

– А оскорбления – её основа? – возмущенно запыхтел Бубликов. – Вы только послушайте, что они пишут: утренний сбор зелени, бой лопухам! Значит, мы для вас зелень, лопухи?

– Нет, зелень для нас, как и для всех нормальных людей – это крапива, одуванчики и прочая трава, а лопух, он и в Африке лопух, – ухмыльнулся староста Ефимов. – Так, съедобную траву рвете себе на обед, а от лопухов спасаете наш грядки, понятно?

– А некоторым, особенно кабинетным психологам, следует теснее пообщаться с природой, а прополка крапивы – самый подходящий для этого способ, – добавил старшина. – А теперь за работу, господа, пора трудиться и худеть! Разве не за этим вы сюда приехали?

Последующие дни заставили многих поверить в существование ада, в котором физрук и старшина были добровольными и самыми рьяными его поборниками. Они не давили мученикам ни одной минуты отдыха! В семь утра – встреча со спортинвентарем на стадионе, затем – упражнения с мотыгой и лейкой в саду и на грядках, а между делом – остальная кухонная и постирочно-уборочная мелочевка. А как же иначе? Ведь пациенты жили на полном самообслуживании. Большую часть пищи также добывали сами: огород снабжал овощами и фруктами, лес – грибами и ягодами, а речка – свежим рыбным ассортиментом, если повезет, конечно.