Алексей Титов - Солнечные рассказы

Была полночь, когда колонна бронемашин въехала на базу советский войск, что расположилась на горном плато, неподалёку от отвесной скалы большого хребта Гиндукуша. Наступала весна, и воздух был свеж. Вокруг пахло цветками граната, шиповника и можжевеловой хвоей, горными ледяными ручьями, озоном после раскалённого дня. Пахло всем. Михаил почувствовал это так явственно, как никогда раньше. Пахло его собственными руками, уже черными от загара, жёлтой глиной, свернувшейся комками на форме. Да, пахло всем, кроме войны! Впервые за все время службы в Афганистане Михаил понял, что запах войны, как ни странно, в этих местах был уместен менее всего.

– Вот освободим хороших духов от плохих и будем приезжать сюда на отдых. Наступят времена! – Подумал он, и перезарядил автомат. Поняв, что затвор немного заедает, Михаил решил перебрать его ночью и почистить.

Машины выстроились на базе бок в бок и образовали длинный ряд неподалёку от палаток и блиндажей. Почувствовав тепло от двигателей, под колёсами очень быстро собрались стайки цикад и устроили свой ночной концерт. Над базой нависала отвесная скала, из которой неподалёку пробивался ключ с талой водой. До ключа от базы меж зарослей ириса и граната вела узкая извилистая тропинка, по которой солдаты ходили за водой. Там, где заканчивались деревья и кусты, поодаль от источника воды, простиралось сухое каменистое плато с редкими желтоватыми травами и валунами.

Вновь прибывшим был отдан приказ отдыхать и приводить в порядок оружие. И если с оружием все было понятно и отточено уже до автоматизма, то слово «отдых» каждый понимал по-своему. Командир группы, прапорщик, чьё имя было Игорь, просто спал. Азат читал Коран. Павел, механик-водитель, принялся есть оставленный для него бутерброд и запивать чаем, подогретым уже на костре, в кругу рассказчиков-весельчаков. Владимир принялся за письмо на Родину. А Михаил, узнав, что неподалёку есть ключ, решил взять две канистры и набрать воды для чая и похлёбки из макарон. К тому же ему хотелось размяться после длительного перехода на машине.

– Тушёнки бы! – Подумал Михаил, пробираясь по тропе к ключу и уворачиваясь от сухих ветвей. Временами то справа, то слева от него, в кустах раздавался шелест. В темноте южной ночи, освещённой полной луной, Михаил успевал заметить то скорпиона, то хвост небольшой чёрной змеи, то ещё кого-то. В сумраке мелкие детали были трудно различимы, да и времени присматриваться у него не было. Больше всего шума издавал как раз он сам, буквально протискиваясь в зарослях с двумя большими металлическими канистрами.

Вдруг на один из валунов, совсем рядом с тропой, впрыгнула горная лань. Михаил замер. Он увидел, как из её ноздрей при дыхании выходит пар. Лань прислушивалась к звукам ночи и поворачивала голову по сторонам.

– Тушёнки бы! – Крутилось в голове у Михаила. Он почесал живот, аккуратно поставил канистры на землю и вскинул автомат. Лань не уходила с валуна и была совсем близко. Михаил поймал животное на мушку и сделал глубокий вдох. В этот момент лань повернула голову в его сторону и тоже замерла. В её глазах отражалась Луна и как будто даже звёздное небо, а грациозный стан напоминал девичий, шерсть животного лоснилась.

– А-а-й, тфу ты! – Сказал в сердцах Михаил и опустил автомат. – Макароны, так макароны!

Услышав голос, лань мгновенно скрылась из виду, и ночь ещё крепче окутала тропу.

Михаил злился сам на себя, и почти не смотрел под ноги, издавая много шума быстрой ходьбой.

Спустя короткое время тропа вывела его к уступу скалы коричневого цвета, из расщелины которой вытекал тонкой струёй ручей, наполняя небольшую лужицу у подножья. Михаил подошёл вплотную к уступу. Вода в лужице была на удивление прозрачной.

– Так вот он, ключ! – Сказал Михаил, улыбнулся и присел на корточки, поставив канистры позади себя. Он набирал живительную влагу в ладони и жадно пил, затем стал умываться.

Когда же дело дошло до канистр, то, обернувшись, Михаил к своему удивлению не увидел их на том месте, куда поставил. Протерев глаза, он мгновенно вскочил на ноги и, сняв предохранитель с автомата, прицелился в сторону кустов.

– Ну что, шурави, навоевался? – Вдруг раздался голос с сильным акцентом откуда-то сзади.

Михаил резко повернулся и в это мгновение почувствовал сильный удар по голове. В глазах его помутнело, и скала будто раздвоилась. Успев, тем не менее, дать короткую очередь по скале, Михаил почувствовал ещё один удар, но уже с другой стороны.