Виталий Конеев - Я, звёздный маршал!

– Стойте на месте – я вас сфотографирую!

Абдурахман упал на песок и закрыл свою потную лысину топором, а я, обалдевший от жары, обернулся назад, потому что за спиной кто-то сильно закашлялся. К нам медленно шел давешний феллах, уже без ружья, хромая и держась рукой за левую сторону груди.

Мне стало жалко старика – я вынул из кармана аптечку.

– Эй, генацвали! – крикнул я, – у меня есть валидол.

Но старик, видимо, не понимая по-русски – распахнул халат, сорвал с пояса противотанковую гранату и со стоном метнул ее в меня.

– Аллах, помоги убить гяуров.

Граната летела донышком вперед, и я успел прочесть белую надпись: «сделано в СССР», и на миг мне стало гордо и приятно от сознания того, что наша техника уверенно шла по планете и вот же – находила спрос даже у неграмотных крестьян, но тут меня сбил с ног Абдурахман, и кормилица, за которую наш народ получил полновесные гнилые бананы – со свистом пролетела в сторону танкетки. Там раздался визг, а потом тяжелый взрыв.

Тучи песка и пыли еще застилали танкетку, а мы с Абдурахманом уже были около нее.

Девушка лежала на полу, придавленная пулеметом, и со страхом глядела на топор Абдурахмана.

– Вы меня зарубите?. – пролепетала она со слезами на глазах, – я ведь хотела пошутить…

Абдурахман сжал топор двумя руками и медленно поднял его над головой незнакомки – я бросился между ним и девушкой.

– Гасан, опомнись!

Но Гасан Абдурахман плечом отшвырнул меня в сторону и снова замахнулся топором. Девушка умоляюще посмотрела на меня своими чудными зелеными глазами и покорно прикрыла их длинными ресницами. У меня все перевернулось в душе – я метнулся к Гасану.

– Неужели ты убьешь человека?

– Она робот! – отрезал Абдурахман и мотнул головой в сторону бархана, где дымилась кучка тряпья в том месте, куда минуту назад упал феллах.

– Нет-нет, я не робот! – воскликнула девушка и, задыхаясь попросила:– Евгений, мне очень душно – расстегните рубашку.

Я наклонился над незнакомкой, даже не подумав о том, откуда она узнала мое имя, и нерешительно расстегнул верхнюю пуговицу. Девушка смущенно улыбнулась и едва слышно сказала:

– Дальше.

Я расстегнул вторую пуговицу и почему-то взволнованно спросил:

– Так хорошо?

– Еще нет.

Тогда я быстро расстегнул все пуговицы на рубашке и чуть отвернулся в сторону.

– Евгений, потрогай мое сердце – я не робот.

Я опустил руку на прохладную девичью грудь и ощутил быстрые толчки сердца.

– А теперь поцелуй меня, – тихо попросила девушка и слегка приподнялась мне навстречу – она была зажата перевернутой пулеметной установкой так, что не могла освободить свои руки. Я полностью закрывал ее в узком проходе от Гасана, который то и дело кричал за моей спиной:

– Что ты делаешь с ней?!

Наконец девушка с трудом освободила свои припухшие губы и с улыбкой сказала:

– Потрогай пульс на другой груди.

Я потрогал, а Гасан желчно продолжал кричать:

– Все вы там в России голодные – как вырветесь на свободу, так сразу в публичные дома, а потом на водку, на жратву и снова на баб, а дома кричите о морали, мол, мы не такие как на Западе – оно и видно.

Я поднялся на ноги, опьяненный восхитительной девушкой, поставил пулеметную установку на место. Незнакомка вскочила, благодарно посмотрела на меня и быстро нажала на кабине танкетки красную кнопку.

Раздался ужасный вой сирены, который вскоре перешел на высокую тональность и затих, однако пол под ногами дрожал, а воздух неприятно давил на барабанные перепонки.

– Что она делает? – спросил я Гасана.

Тот плюнул за борт танкетки и прижал топор к груди.

– Она вызвала роботов.

Девушка между тем, очаровательно улыбаясь, села на кабину и весело махнула мне рукой.

– Евгений, продолжим.

– Стой, – сказал жестко Абдурахман и поднял топор, – она робот, их берет только топор.

Он кивнул головой в сторону бархана, где тлели останки феллаха.

– От пули они почему-то учетверяются.

Девушка возмущенно охнула и пристукнула кулачком по кабине.

– Я не робот, Евгений, скажи.

На ее длинных ресницах блеснули слезы, грудь взволнованно поднялась, и я уже было метнулся к незнакомке, но мой приятель перекрыл мне дорогу топором, словно шлагбаумом.

– Смотри, – сказал Гасан, и я увидел четырех парней, которые медленно вышли из-за пирамиды, что находилась от нас метрах в двухстах. Едва мы успели пригнуться, как в борт танкетки ударили пули, а эхо выстрелов загрохотало между пирамидами.