Сергей Самсошко - Теория кота Бублика

В начале, я придумал название более вульгарное – «Как легко вдуть тёлочке», но потом подумал, что сексуальное воспитание – оно всё равно ещё в раннем детстве закладывается, поэтому, чего тут особенно подростков раздражать. В их возрасте надо делать что-то одно – либо учиться, либо работать. Бывают случаи, когда и то и другое успевают.

Ну, как бы я, например, поступил, если бы чего-то очень хотел? Это я сейчас спрашиваю себя.

Я же тоже человек, хожу по улицам, езжу в общественном транспорте, невольно взгляд липнет к женским формам. Где-то грудь, где-то ножки. А сегодня в очереди стоял, и рядом со мной всё сразу, и грудь, и ножки, и попка, и всё это в обтянутом одеянии, на каблуках.

Однако, стоит заметить, что просто так к девушке тоже не подойдёшь. Это она уже, когда сама обратит на тебя внимание, тогда и появляется момент, который можно упустить, дескать, у меня там глубокая любовь намечается, – я, пока, не готов. А можно и сделать шаг навстречу. При этом надо понимать, что сразу она с вами пойти куда-нибудь не захочет.

Хотя, признаюсь, у меня всегда всё было наоборот. То есть, меня приглашали куда-нибудь. Например, в гости. Или предлагали позвонить, если, вдруг, что-то случится.

Впрочем, если подумать, вообще всегда всё по-разному складывалось. Однажды, я сидел за барной стойкой, пил кофе, рядом со мной сидела девушка, которая, глядя на мои очки, попросила подарить ей немного солнца. Я, конечно же, растерялся и ничего попутного не ответил. А она, в свою очередь, перестала обращать на меня внимание.

На самом деле, сколько девушке не звони, сколько её не тревожь, пока она сама не пожелает оказаться с тобой в постели, ничего не поможет. Хоть ты ей малиновую жизнь обещай.

С другой стороны, пока сидишь, ждёшь, не находишь решительности в себе, кто-то там за ней тоже бегает, и что-то предлагает, где-то помогает, что-то подчёркивает. Цветы, может быть, дарит, или мороженым угощает. А ты, вроде, ждёшь, что она внимание на тебя обратит. Она, может, как раз сейчас и сидит с кем-нибудь в ресторане, и даже не вспомнит, что ты тогда ей напевал, когда очень хотел, но не знал, с какого конца света начать действовать.

Иной раз, вот так идёшь вечером по улице, стоят две милые особы в юбках, о чём-то сплетничают, держа в одной руке сигарету, в другой бутылочку чего-то слабоалкогольного, так и хочется подойти, сказать, нечто вроде – «Привет, девчонки! Может, пропустим по стаканчику – я угощаю. Чисто дружеской компанией – ничего личного. Начну борзеть, снимите меня на видео, затем отсудите мои гонорары»

Ребят, вот, сейчас не смейтесь, сейчас очень серьёзно. Пока я не открывал книгу, а прочёл лишь название. Я не понтуюсь – я из тех, кто беспалева качнёт на удалённых ресурсах, чтобы сэкономить. Поэтому, не обижаюсь на тех, кто так поступает с моими книгами, зная, что там куча ошибок.

Я профессионал, из названия вижу синопсис. Так уж вышло. Но не об этом сейчас.

Надо повторить: я профессионал! Достаточно?

***

Хочется сказать – «Надеюсь, что спокойно»

Все мы знаем, что Америка страна больших возможностей. Всё почему, потому, что зависть, агрессия, «Разбогатей или сдохни!» – кричат на каждом углу. Свободная страна, между прочим.

Но!

Сейчас внимание: Ирвин Ялом в одном из своих психоаналитических трактатов задал такой вопрос – Какую надпись вы бы хотели видеть на своём надгробии? И это сказал не просто гринго, а психотерапевт с мировым именем, и прочими регалиями, и, сами понимаете, что для американских граждан эта тема весьма серьёзна.

Для нас с вами она тоже очень серьёзна. Однако мы живём в России. Наша культура переплетена с европейской. Мы немного иначе понимаем тему смерти, и в особенности того, как мы умрём.

Ну, наверное, кому-то хочется узнать, как умирают в Америке. Свободная демократия, ёшкин кот! Надо было назвать книгу – Выбери себе смерть.

Вот, сейчас очень серьёзно.

Я не считаю себя здоровым человеком, и довольно часто обращаюсь за помощью к психологам. Про себя я их называю спихологи. У них проблем больше, чем у меня. Они вообще не хотят решать мои проблемы. За мои же деньги. И вот, как-то, слушаю я семинар Михаила Литвака. Там плачут, там обсуждают ужасы. Нормальные житейские ужасы. И никому не смешно. А у него, как раз, философия победителя. Он учит, что работать надо только на самого себя. А слёзы, как известно, это признак облегчения. Я подумал, но не может быть, чтобы люди плакали на похоронах, думая, нечто вроде: Наконец-таки он нас оставил в покое. Раньше он работал только на себя любимого, и повышал свои результаты. А сейчас он работает на нас – то есть, ничего не делает.